– А ты меня – за пару дней. Своим благоуханьем, – ядовито произнесла я.
– Запах легко устранить за несколько минут мытья в душе. А вот тупость – это навсегда. Ничем не соскребешь! – заорал он.
– Да иди ты… – безразлично ответила я и снова закрыла глаза.
Видела из-под ресниц, как он покосился на меня. Кажется, что-то еще хотел изречь, но передумал и уставился на дорогу. А я почти сразу же провалилась в дрему.
Не знаю, сколько мы еще проехали, но спустя некоторое время Роберт разбудил меня. Мы находились в каком-то очередном городишке, с виду малоприветливом, и он притормозил возле жилого многоэтажного дома. На первом этаже лесенка вела к двери, над ней вывеска: «Женская одежда». Подъезды явно с обратной стороны, выходят во двор, – а магазин смотрит на улицу.
– Вылезай.
Я не стала спрашивать, что мы тут делаем. И так ясно: покупаем куртку.
Я выбралась из машины. День был серым, низкое небо хмурилось и грозило дождем. Но пока не капало, спасибо и на том.
Магазин оказался комиссионным. Я не люблю подержанные вещи, однако смолчала: надоело препираться с Робертом. Мы быстро прошлись вдоль вешалок с верхней одеждой. Роберт вытащил из тесного ряда темно-серую куртку с капюшоном, а я – лакированную уродину фиолетового цвета.
Увидев ее, Роберт покрутил пальцем у виска:
– Поярче выбрать не могла? Чтобы тебя за километр замечали?
– А ты о чем думал, когда мне стрижку присоветовал? С ней меня и так за километр видно.
– Нужно было максимально изменить твою внешность!
– Вот эта курточка и послужит делу конспирации. Ни один человек, знающий меня, не поверит, что в данной фиолетовой оболочке могу находиться я.
Роберт только рукой махнул, – мол, как знаешь! – и оплатил покупку.
И снова дороги, и снова тяжелая дрема, не приносящая отдохновения, в чередовании с пробуждениями, не приносящими радости. В какой-то момент я обнаружила, что Роберт выключил навигатор. Я хотела было задать вопрос… Но сообразила сама: мы достигли местности, которая ему знакома.
Я напрягала глаза, в ожидании указателя, – бесполезно. Сон накатывал, наваливался, подминал под себя, как валун на горном склоне. Я все проспала, пока не услышала голос Роберта. Он говорил по сотовому.
– …в силе? – услышала я.
Не знаю, о чем шла речь, и не слышала, что ему ответили.
– Я не один. С девушкой…. Да, это я и имел в виду. – Он усмехнулся. Похоже, его собеседник сказал какую-то скабрезность. – Ключ, как раньше?
Ключ? То есть какой-то его приятель предоставляет нам квартиру? Неужели такое счастье?
Роберт покосился на меня. Увидел, что я проснулась, и отключил телефон.
– Я договорился о квартире с одним знакомым. Вымоемся и отдохнем. А потом поговорим. Время до того, как тебя объявят в розыск, у нас и вправду еще есть. Ты ведь не каждый день докладывала родителям, что вернулась домой? Исходя из того, что у вас не слишком теплые отношения… Значит, нормально, что ты им не звонишь. А завтра я отправлю им твое письмо, что даст нам дополнительную фору.
Я закрыла глаза. Снова мгновенно провалившись в сон, я очнулась лишь тогда, когда кто-то принялся трясти меня за плечо.
С трудом разлепив веки, я не сразу сообразила, что за мужчина рядом со мной в машине. И что за машина, в которой я нахожусь. А когда сообразила, мне сразу стало неуютно, одиноко и горько.
– Чего тебе? – недружелюбно спросила я.
– Приехали. Вылезай.
Машина стояла перед пятиэтажкой из серого кирпича. Хотя нет, при ближайшем рассмотрении в доме имелось лишь четыре этажа. Таких в Москве то ли вовсе не существует, то ли мне не довелось увидеть. Но мы были явно не в Москве. Не только дом, но и вся улица с низкими постройками, развороченным тротуаром, сараевидным магазином невдалеке с надписью «ПРОДУКТ» – буква «Ы» отвалилась и висела верх тормашками, – все это говорило о том, что мы находимся не в Москве.
Роберт вынул мою сумку с одеждой из багажника и направился к двери подъезда – я за ним.
– Ты в моей квартире ничего не взял, кроме одежды?
Роберт обернулся.
– Взял. Все наличные деньги, которые ты с изумительной беспечностью держишь в ящике письменного стола.
– Потрясающе. Украшения не забыл прихватить?
– Я не вор! Я сделал доброе дело для тебя. И, как ты сама убедилась, одежда тебе уже пригодилась, деньги тоже.
– Не вор? А где же ты тогда научился делать слепки с ключей?
– Ну, я в то время еще подростком был… Это не считается.