Свердловский десант возвратился на родную землю, а его ленинградские гастроли еще долго обсуждались в прессе. Александр Старцев, редактор бюллетеня Ленинградского рок-клуба «Рокси», в статье «Вторжение» (№ 12, 1987) писал: «"Наутилус" выступил очень хорошо. Отличный звук (справедливости ради, следует сказать, что это относится ко всем трем свердловским группам — Ленинград был поражен уровнем сыгранности и культурой звука, у нас так очень немногие могут), великолепные тексты — чего стоит одна только "Раз, два, левой!", уверенная подача. Вот чуть-чуть поменьше позы… Но, может быть, лучшее и вправду враг хорошего. В заслугу "Наутилусу" я бы поставил и конфликт в хорошем смысле слова между почти рок-эстрадной "хитовой" музыкой и очень острыми текстами».
Зато корреспондент газеты «Советская культура» А. Александров в номере от 28 апреля разнес выступление «Наутилуса» в пух и прах: «"Наутилус", словно по контрасту, обнаружил все, что так симптоматично для сегодняшней негативной проблематики рок-музыки: отрицание ради самого отрицания, агрессивность без цели, эпатаж, дабы привлечь внимание и снискать успех, посредственное владение поэтическим и музыкальным арсеналом рок-музыки. Отсюда и выход лидера ансамбля в галифе, с Георгиевским крестом на груди (?!), заунывное, нарочито глумливое исполнение песни "Разлука" и агрессивная манера музицирования…»
Но на дворе стоял уже не 1984 год, и мнение журналиста центрального издания не могло остановить начавшегося триумфального шествия «Наутилуса» по стране. Всего через несколько дней после Ленинграда группа уже выступала на I фестивале Новосибирского рок-клуба. 11–12 апреля они как гости дали в столице Сибири два концерта, первый из которых стал одним из лучших в истории «Наутилуса». Его запись разошлась по стране, как бутлег «Наусибирск». Слушатели были отлично знакомы с песнями, узнавали, подпевали.
9
Вернувшись из Новосибирска «Наутилус» продолжил кинематографическую карьеру. Сюжет художественного фильма «Зеркало для героя» в рок-н-ролле не нуждался. Два героя проваливаются из конца 1980-х в 1949 год, где застревают в одном вечно повторяющемся дне. Однако режиссеру Владимиру Хотиненко, выпускнику Свердловского архитектурного института, так понравилась музыка «Наутилуса», что он уговорил сценариста Надежду Кожушаную специально придумать эпизод, где она могла бы звучать. На концерте «Наутилуса» знакомятся главные герои, а потом, мчась по послевоенному Донбассу на мотоцикле, Андрей Немчинов (Иван Бортник) распевает во все горло: «Гудбай, Америка, о-о-о». Сценарий «наутилусам» очень понравился. «Неважно, останемся мы на экране или нет, главное — чтобы этот фильм состоялся», — сказали они Хотиненко.
Эпизод концерта снимали 17 апреля 1987-го глубокой ночью в ДК Эльмаша. Сарафанное радио сработало на ура и разнесло весть о ночном концерте «НП» по вузам города. Набился полный зал. Художник-постановщик Михаил Розенштейн выстроил отличные декорации. Над сценой покачивался раздолбанный остов желтой легковушки, фары которой периодически загорались. В тон авто были желтые электронные барабаны. «Наутилусы» отыграли полный концерт, из которого в фильм вошли только полторы песни. Под «Последнее письмо» зрителей попросили зажигать спички и пускать на сцену заранее розданные бумажные самолетики. Под звуки «Казановы» прожектора и кинокамеры шарили по потолку, выхватывая из темноты барельефы в стиле сталинского ампира — контраст получался очень резкий.
Съемки фильма «Зеркало для героя», 17 апреля 1987 года. Фото Олега Раковича
«Зеркало для героя» вышло на экраны год спустя, когда «Наутилус» уже уверенно шагал по стадионам страны. Трудно сказать, насколько оправданным было включение концертного эпизода в фильм, но то, что анонсированное в афишах участие популярной рок-группы повысило его кассовость, — несомненно.
3 мая «НП» сыграл на благотворительной акции с участием свердловских рокеров. Сборы от концертов передали в детские дома Свердловска. Рок-клуб впервые пустили во Дворец молодежи, в котором из 1380 мест не осталось ни одного свободного. Именно в тот день состоялась премьера песни «Я хочу быть с тобой», ставшей одной из вершин лирики «Нау». Некоторые восприняли ее как обращение Бутусова к своей супруге, хотя, по словам литературного критика, Кормильцев вкладывал в текст совсем другой смысл: «Илья утверждал, что все неправильно понимают "Я хочу быть с тобой". Он, когда сочинял, писал "Тебя" с большой буквы: "Пьяный врач мне сказал, что Тебя больше нет…" При таком написании сразу возникают другие субъектно-объектные отношения, исчезает девушка, и появляется Бог».