– Певунья моя, – проговорила она, скользя ладонями по бёдрам и спине Дарёны, когда та подошла и игриво встала между колен супруги, кончиками пальцев причёсывая поседевшие пряди на её висках.
Дарёна склонилась и прильнула к губам Млады, но та ответила на поцелуй сдержанно, не размыкая рта.
– Ты чего? – надулась Дарёна в шутку.
– А ежели и тут хмарь? Нет уж, повременим. – Лицо супруги оставалось мрачновато-серьёзным, но пальцы ущипнули Дарёну за нос. – Иди, работай... А то матушка, вон, уже поглядывает.
Крылинка, впрочем, не спешила прерывать их нежную беседу, только усмехнулась, с хрустом разгибая поясницу.
К обеду заглянули дорогие гостьи – княгиня Лесияра с Жданой и Радимира. Хоть Младе было и трудновато пока вставать, но она поднялась на ноги, чтобы поклониться им.
– Благодарю тебя, госпожа, за всё, что ты сделала, – обратилась она к Радимире. – Ты из-за меня едва жизни не лишилась...
– Да меня-то благодарить особо не за что, – усмехнулась та, сердечно обнимая Младу. – Вон ту меткую лучницу благодари, которая в зеркало стрелу пустила. – И она кивнула в сторону смущённо потирающей затылок Шумилки.
– Ты садись, садись, – спохватилась Лесияра, заметив, с каким трудом Млада держалась на ногах. – Потом кланяться будешь, когда окрепнешь.
– Не побрезгуйте отобедать с нами, гостьи драгоценные, – радушно пригласила всех за стол Крылинка. – Чем богаты нынче, тем и рады потчевать!
– Это мы с удовольствием, хозяюшка, – поклонилась Лесияра с улыбкой. И обратилась к Ждане: – Останемся, лада?
– Как скажешь, государыня, – ответила та, бросив на Дарёну с Младой внимательно-нежный взор, целительное янтарное тепло которого наполняло пространство покоем и светом, по силе не уступающим тихорощенскому.
Разумеется, матушка Крылинка не преминула рассказать гостьям о том, что у Млады после воссоединения частей её души не всё идёт гладко, а также о предложении Верховной Девы.
– Ну хоть ты, государыня, скажи ей! – обратилась она к княгине. – Чего тут думать, чего колебаться? Тихая Роща – лучшее место для исцеления, девы будут о Младе заботиться, обряды проводить очистительные... А мы её хоть каждый день навещать станем!
– Я понимаю её нежелание разлучаться с супругой и дочкой, – рассудительно молвила Лесияра. – Но всё-таки Левкина права, Млада. Из всех мест в Белогорской земле Тихая Роща – самое благословенное, чудотворное и целительное. Там бьёт сильнейший источник – Восточный Ключ... Думаю, в этом уголке ты поправишься намного скорее, поэтому от всей души советую тебе принять приглашение дев Лалады.
– Я присоединяюсь к словам государыни, – молвила Ждана. – Это как раз то, что тебе сейчас необходимо, Млада.
– Выздоравливай, сестрёнка, – добавила Радимира. – А как почувствуешь себя готовой – возвращайся, твоё место в дружине всегда будет за тобой. Ты – не одна, у тебя чудесная, удивительная и прекрасная супруга, дочурка, любящая семья... А мы все думаем о тебе и ждём твоего выздоровления. Эту чарку я пью за тебя!
Все единодушно подняли чарки с вишняком, и растроганной Младе оставалось только согласиться с доводами в пользу лечения в общине Дом-дерева. Было решено, что она отправится туда завтра утром.
Рассвет встретил их хвойной тишиной, украшенной сверкающими самоцветами птичьих голосов. Первые янтарно-розовые лучи горели на верхушках спящих сосен, а развилка огромного дерева, облепленного домиками, была уже ярко озарена утренним солнцем. Исполинскую сосну окружали огороды, издали напоминавшие лоскутное одеяло; меж грядок белели фигурки дев, в такую рань уже трудившихся во благо урожая.
– А может, тебе с Зарянкой разрешат поселиться со мной? – высказала надежду Млада, поддерживаемая с двух сторон Гораной и Светозарой.
– Не думаю, – шёпотом вздохнула Дарёна. – В Тихой Роще надо соблюдать тишину и порядок... Зарянка совсем маленькая, ей этого не объяснишь... Она может громко закричать, и это потревожит покой прародительниц.
– Она права, – раздался негромкий голос Левкины. – Я была бы рада позволить вам поселиться у нас втроём, но от ребёнка может быть много шуму, а это недопустимо. Дарёна, ежели будешь навещать супругу вместе с дочкой, лучше приноси её спящую.
Верховная Дева смягчила неутешительные слова по-утреннему лучистой улыбкой, тепло и невесомо коснувшись плеча Дарёны.