— Если вы живете возле Вильмонского леса, то должны и сами знать качество этого семисвечника, — горделиво сообщил Люгер, пока я ошарашенно глазела на до боли знакомые пучки. Уж кто-кто, а как раз очень хорошо знала, особенно потому что я сама их и собирала! Люгер даже не удосужился сменить мою перевязь голубой лентой.
— И сколько вы хотите за семисвечник? — осторожно поинтересовалась я, вспоминая, что продавала аптекарю эти пучки за четверть серебряника. Теперь мне было очень интересно, почем собранные мной травы продавались в столице.
— Только из уважения к тому, что вы только приехали и на условиях постоянных эксклюзивных поставок, я вам отдам этот пучок за два золотых, — ответил Люгер, а я поперхнулась воздухом.
Сколько? Два золотых? Он с ума сошел?
В одном золотом десять серебряников, это в восемьдесят раз дороже, чем то, что получила я! Даже не в два и не в три,а в восемьдесят раз! О, Верховный! Они что, тут совсем совесть потеряли. Нет, я прекрасно отдавала себе отчет в том, что аптекарь перепродает мои травы намного дороже, но чтобы настолько! Это просто немыслимо.
Даже Пандимур, который обычно за словом в карман не лез, сейчас уставился на Люгера, как на седьмое чудо света.
— Так, — наконец, произнесла я, хотя уверенности в моем голосе не было, только полный шок, — мы идем в другую лавку, — протянула я Монике, а она только удивленно вскинула брови вверх.
Верховный! Что для них такие грабительские цены — это норма? Да я в таком случае раз в неделю сама буду на метле мотаться в Живодир и собирать по ночам травы, а потом еще день летать обратно, лавку, если что, буду оставлять на кота, уверена, что он справится, а может, и вовсе поднакоплю себе денег на портальный камень и буду заставлять Пандика сливать туда излишки магии, может, не каждую неделю, но раз в месяц получится мотаться. Но такие деньги я платить просто отказываюсь! Это настоящий грабеж!
— Подождите! Так уж и быть, я скину вам цену до одного с половиной золотого, — тут же завертелся Люгер, но для меня его предложение было просто смешным.
Вот только именно в тот момент, когда я открыла рот для того, чтобы ему прямо об этом сообщить, дверь в лавку распахнулась, и в нее вошла невероятно красивая темноволосая ведьма.
Откуда я узнала, что передо мной именно ведьма? Не знаю, возможно, это логика, помноженная на опыт, точно сказать сложно, да и кто еще пойдет в подобную лавку. А еще помимо красоты на лице ведьмы застыла печать высокомерия и легкого пренебрежения ко всем остальным, столь свойственная особенно молодым ведьмам.
— О, дорогая Марго! Какое счастье, что вы озарили мой день своим появлением, — Люгер тут же бросился к посетительнице с низким поклоном, а я с усмешкой поняла, что передо мной его постоянная покупательница, с чего бы еще ему так перед ней распинаться?
— Нам лучше уйти, — внезапно прошептала мне на ухо Моника, заставив вздрогнуть всем телом, я совсем не заметила, как она подошла ко мне.
— Почему? — также тихо поинтересовалась я, не то, чтобы я собиралась задерживаться в этой давке с грабительскими ценами, но сейчас мне стало очень интересно, почему нам стоит уйти.
— О, Моника! Доброго тебе дня, мы так давно с тобой не виделись, — внезапно заметила красавица, смерив меня оценивающим взглядом, после которого тут же захотелось помыться, а лучше еще и окурить себя травами от сглаза. На всякий случай.
— Светлого дня тебе, Марго! — осторожно и весьма сухо ответила Моника, а мне стало весьма интересно, что между ними произошло, потому что обычно Моника со всеми была весьма приветлива.
— Ну, прекрати, Моника, я думаю, тебе уже хватит на меня дуться! Мне казалось, мы уже все выяснили! — насмешливо заметила Моника, а Люгер тут же попытался вставить что-то о том, что на такую красоту, как Марго, просто грех злиться. Я же поняла, что сейчас ни за что не сдвинусь с места, пока не пойму, что здесь вообще происходит.
— Ты ошибаешься, я не Надин и не прощу тебе того, что ты бросила Оливера прямо у алтаря! — внезапно высказалась Моника, а у меня внутри все буквально замерло.
Вот это она — бывшая невеста Оливера?
Даже при условии, что я точно знала, что выгляжу сейчас хорошо, я все равно почувствовала себя гадким утенком. Зато теперь понятно, почему Оливер был так отстранен и прохладен. Мне никогда не дотянуть до уровня этой красавицы.
— Дорогие дамы, а почему бы нам всем не успокоиться и не выпить всем вместе чаю, — предложил Люгер заискивающим голосом, я его прекрасно понимала, ему точно не нужен скандал.
— Не стоит! — рявкнула Моника и потянула меня к выходу с такой силой, как будто она и не девушкой была, а сразу целой стаей тягачей.
— Эва Малорай, я, кстати, ожидаю приглашения на открытие твоей лавки, — летел нам вслед звонкий голос, от которого меня откровенно передернуло. Не знаю, что меня пугало больше: то, что от меня ожидали приглашения, или то, что бывшая невеста главы тайной канцелярии знала мое имя.
Глава 34
Оливер
Стоит ли говорить о том, что вернулся домой я только под утро, и тем не менее я был весьма доволен собой, хотя та прореха, на которую указал Пандимур, была просто ужасающей. Я не стал объяснять королю все детали, чтобы не разводить панику, но одно было понятно совершенно точно. И короля, и всю его семью, включая принца, придется проверить на возможное ментальное вмешательство. Шутка ли дело, если любой ведьминский фамильяр мог запросто провальсировать в королевские покои? Да, у самих фамильяров очень ограниченный уровень колдовства, который они могут применять. По факту, всю свою магию они могут потратить на то, чтобы защитить своего хозяина, но ведь совсем необязательно применять какое-то заклинание, можно незаметно подливать какое-то зелье. Если делать это достаточно долго, то это может быть совсем незаметно, а вот последствия могут быть по-настоящему ужасными.
Конечно, если бы у меня была уверенность во главе ковена, то я мог бы просто обратиться с таким вопросом к ней. Она смогла бы просто сказать мне, делал ли кто-то что-то подобное, и если да, то кто именно это был. Ведьминская клятва и принадлежность ковену позволяли узнавать за мгновения и не такое, но вот уверенности во главе ковена у меня не было, а значит, придется проверять самим.
Именно с такими мыслями я отправился в душ, а затем переоделся. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы Дорота увидела меня в той же одежде, что и вчера вечером. У меня хватало неприятностей и без жуткого скандала дома, а в том, что экономка его устроит, не было сомнений.
Однако каково же было мое удивление, когда вместо Дороты я обнаружил на кухне Эву.
— Доброе утро!
— Утро доброе, — ответила она мне как-то неуверенно.
— А это ты куда так рано утром? — спросил я и только потом понял, что мой вопрос некорректен и может быть понят неправильно. В конце концов, я же не на допросе!
— Я вообще ранняя пташка и вот собралась в свою новую лавку, — сообщила Эва, вот только уверенности в ее голосе не было, а в моей голове тут же зародился план. Я понял, как я смогу значительно облегчить себе жизнь сегодня, убить сразу двух, нет, трех зайцев и прекрасно все организовать.
— Хорошо, только кота с собой возьми, чуть попозже к тебе присоединится Моника, — заметил я и повернулся для того, чтобы схватить свежую булочку, бессонная ночь давала о себе знать жутким, ноющим чувством голода.
Мой план между тем был прост. Я отправляю мерзкого кота подальше от дворца гулять с Эвой и Моникой. Таким образом, я буду точно знать, что с Эвой все в порядке, что кот не учудит чего-то во дворце, а у меня, в свою очередь, появится возможность поговорить с Надин.
В задумчивости я уже успел проглотить одну сдобу, когда на кухне показался кот.
— А вот и демоново отродье, — прошипел я и, прихватив еще одну сдобу, поспешил прочь из кухни. Говорить с котом совершенно не желал, его хотелось просто прибить, но я прекрасно отдавал себе отчет в том, что именно этого сделать и не могу. Так что приходилось выворачиваться и сдерживаться.