Вероника ощущала реальность колышущейся, зыбкой. В ней не было ни конца, ни начала, ни точки опоры.
“Интересно”, – думала она, глотая удивительно жгучие слёзы, – “почём нынче лунная дорожка на воде, звон цикад, светляки в траве, простое девичье счастье? Неужели я никогда не смогу этого узнать?”
По инерции они ещё некоторое время изображали из себя супругов, но вскоре расстались.
Им было не по пути.
Удивительно, но Вероника, испытывая невыносимое чувство вины, отягощённое состоянием изменённого сознания и изнурительной работой непонятного характера искренней скорби.
Ей казалось, что упустила единственный, потому, что никогда больше не сможет приблизиться к мужчине, шанс создать настоящую семью.
Пройдёт год, может даже два, когда Вероника научится не вздрагивать от звука его имени, когда забудет обстоятельства и нюансы катастрофы, подробности того памятного дня, когда любовь получила смертельное увечье.
А ведь она заранее чувствовала, даже знала – что-то пошло не так, что-то существенное, важное изменилось в отношениях в тот самый день, когда их союз был скреплён государственной регистрацией.
Сначала были не вполне логичные претензии, почти незаметные мелочи. Малюсенькие такие, еле различимые звоночки.
Пока Вероника как маленькая девочка из песочницы ревностно хранила в закромах души блестящие безделушки его мнимых достоинств: цветные стекляшки благородства и целомудрия, красивые фантики великодушия и искренности, представляя, что это и есть настоящее богатство, Игнат щедро делился реальными сокровищами с кем-то другим, раздавая их просто так, из праздного любопытства.
Больно это – ошибаться в людях, ох как больно! Но ведь ценен любой жизненный опыт. Наверно и это когда-либо пригодится.
Конец