— Я бы хотел, чтобы ты понимал всю важность завтрашней презентации, сегодня уже начали съезжаться члены Комиссии. Я вот и господина Лун Ева привел, чтобы ты мог убедить его в наличии перспектив, — он опустил водянистые глаза, добавил вкрадчиво: — А то, знаешь ли, не все одобрительно отнеслись к этим неконтролируемым модификациям…
«Лун Ева! — Артём посмотрел на креонидянина в упор: — Ничего себе! Сам руководитель службы безопасности Единой галактики».
Кромлех продолжал:
— Я все условия для тебя создал, всегда поддерживал твои самые смелые начинания, помнишь ли ты об этом? — Артём настороженно кивнул. Директор между тем продолжал: — Сейчас самое время отплатить мне добром, мой мальчик. — Он по-отечески положил руки на плечи юноше. — Убеди Комиссию в провале Фокуса.
— Что-о? — Артём почувствовал, как похолодели и покрылись испариной ладони. Тяжёлые ручищи директора вцепились в плечи.
— После ошибки твоего товарища корабль стал неуправляем, он опасен. Мы не знаем, что творится в его голове… Если только, — он сомкнул брови, сделав вид, что задумался. И следом изобразил просветленную улыбку, — если только тебе не удастся найти ему оператора. Надежного. Опытного.
Артём всё понял: если он не согласится на Паля Сабо как на оператора Фокуса, то проект закроют по причине фатальной ошибки или — ещё вероятнее — халатности его, руководителя проекта, допустившего балаган среди подчиненных и прикрывавших до последнего своего друга. Он смотрел на Кромлеха. Самообладание и военная подготовка помогли сохранить внешнее спокойствие. Скулы свело — так крепко пришлось сжать зубы, чтобы не сорваться.
— Я думаю, что можно с этим сделать, — выдавил он, наконец.
Кромлех просиял, оглянулся на спутника:
— Вот видишь. Я в тебе и не сомневался!
Круто развернувшись на каблуках, он подхватил безопасника и скрылся с ним в холле, ведшем в конференц-зал.
Артём остался один.
— Чёрт! — он с силой стукнул кулаком по поручню. Металл виновато вздохнул, вибрируя.
Кромлех Циотан хмурился и нервничал. Лун Ева снисходительно улыбался, развалившись в кресле напротив:
— Не нервничай, мой друг, сопляк не рискнет идти поперёк. Он — не дурак. Не дурак же, верно? Гений там он или как, — он кивнул сам себе. — А гении весьма щепетильно относятся к результатам своего труда. Амбиции, мой друг, жажда славы… Всё так старо.
Он потянулся к прозрачной, как стекло, карамели, с наслаждением отправил в рот — Кромлеху стали видны его острые как бритва зубы.
Директор мрачно уставился в кофейную чашку: на дне мутно переливалась гуща.
— Хотел бы я, чтобы ты оказался прав.
2
После разговора с рыжеволосой первокурсницей, Артём снова вернулся в кабинет, с тоской посмотрел на распечатки кандидатур сенсоидов, порядка пяти фамилий. Каждая из которых в свете произошедшего только что разговора, всяко лучше Паля Сабо. Но Паль Сабо, скорее всего, — неизбежность, которая настигнет Фокус хоть с ним, Артёмом Пауковым, хоть без него. Вопрос, решенный «наверху». И явно, инициатива принадлежит не только Кромлеху. Кто-то за ним стоит. Лун Ева — только вершина айсберга.
На мониторе появилась папка с данными диагностики. Фокус полностью завершил формирование своего генома. Все системы и органы работали в штатном режиме. Обратная связь по-прежнему отсутствует.
Открыв личное дело креонидянина, ещё раз проверил его квалификацию и параметры.
— А-а, чёрт бы вас всех побрал, — Артём решительно направил папку и перебросил на экран выделенного под проект Фокус сервера.
Система ответила глухим молчанием. Иконка переброшенного материала повисла на рабочем столе, мигая. Белым зажглось табло с информацией: «Корневая память сенсоизации заполнена».
— Не понял, — Артём открыл диагностическую карту: «Эхо-магнитные колебания в норме, активность нейронов головного мозга в норме, адаптивность подтверждена, аппарат готов к эксплуатации». Он пробежал глазами запись ещё раз.
В груди похолодело, расползаясь по телу. Он потянулся к креонику, нажал кнопку экстренного вызова.
— Василий, срочно ко мне. Блокируй сервак. Нас взломали.
Василий Крыж никогда ещё так быстро не бегал.
Отрубив сервер Фокуса от сети, он бросился в кабинет Паукова. Там, бесцеремонно отодвинув друга в сторону, запустил «хвост» — программу для выслеживания несанкционированной активности.
— Слушай. Нет взлома-то, — рассеянно заключил Крыж уже через несколько минут.
Артём нервно передёрнул плечом:
— Ты давай-давай, проверяй, ищи, как положено, — он повис над ним, облокотившись на спинку кресла. — Как-то же файл попали на сервер. Не духом же святым занесло…
Василий запрокинул голову. Острый кадык торчал как нос ледокола.
— Я ж тебе не просто так говорю. Я ж вижу уже, — он вызвал на монитор таблицу итогов работы «хвоста». — У меня защита многоуровневая стоит на сервере. И на каждом уровне есть маркеры, а есть ловцы. Так вот задача маркеров — пометить сигнал. Ловцы его уже классифицируют как чужеродный и враждебный. И блокируют.
— И что?
— А то, что все маркеры на месте, ни один не потревожен, — Вася Крыж присмотрелся к другу. — И ловцы чужого не признали. Файл загрузки биометрии сенсоида с твоего родимого компа зашёл. Как по маслу.
— Да быть такого не может! Как ещё файлы могли попасть в папку загрузки Фокуса?
Василий развернулся и посмотрел на друга снизу вверх.
— Никак, Паук. Так ты вспомни, кто здесь был, кто заходил. Или мог зайти. Кто мог с твоего компа что-то сбросить…М?
Артём скрестил руки на груди, нахмурился.
— Я кабинет всегда запираю. Даже, если на минуту выхожу кофе попить. Взлом может быть?
Василий склонил голову:
— Ну, я бы об этом точно знал. Сигнализация на автоматике: ты дверь закрыл, она работает, ты открыл — она наблюдает. У тебя здесь каждый сантиметр сканерами, биодатчиками напичкан. Сигнализация на твою ДНК настроена. Так что… Без тебя здесь никого не было.
Артём нахмурился ещё сильнее.
— Как долго выяснять, чьи параметры загружены в Фокус?
Василий почесал в затылке, улыбнулся:
— Да чуток надо, конечно.
— Выясняй, — скомандовал Артём и вышел из кабинета.
— Дверь не закрывай! А то всю охрану поднимем! — в последний момент заорал Крыж.
Пауков взял с тумбы подставку для настольных часов и подложил под белоснежный угол.