– Какой жребий? Какая «смерть за жизнь»? – прорычал я. – Впятером вошли в подвал, впятером наружу и выйдем. Сейчас я с этими чертями козлоногими по-своему поговорю, по-земному. Сейчас я с ними так покалякаю, что мало не покажется.
Я постучал себя ладонями по щекам, чтобы немного встряхнуть чуть-чуть онемевшие от страха мысли, резко выдохнул и с заклинанием «эго сум мэус» вперился в Вельзевула. Никогда ещё мне не доводилось влезать в черепушку озверелого монстра. Кстати, в человеческий мозг я тоже «не вламывался с ноги», я всего-навсего аккуратно подправлял ход человеческих рассуждений. Стремился игрок в эпискирос атаковать ворота, вот он их и атаковал, только в нужном мне направлении. Ничьё сознание я пока «через колено не ломал».
А что касается Вельзевула, то лишь соприкоснувшись с его сознанием, в меня водопадом полилась сколькая и липкая злоба на всё живое и весь белый свет. «Сейчас я вами, чародейское дурачьё, пообедаю и поужинаю, – донеслись до меня его мысли. – Себя не жалеть! – приказал он своим слугам. – Пошли на огни, трусы, бездельники и вонючкит! Вперёёёд!». И после его мысленного приказа два перепуганных бесёнка прыгнули на наши обережные огоньки и, превратившись в пепел, потушили нашу единственную преграду. Однако мои друзья, ударив огнём, повесили ещё несколько огоньков, которые отнимали немалые волшебные силы.
«Слышь ты, тварь рогатая, баскетболист недоделанный, – прошипел я, мысленно обращаясь к Вельзевулу. – Взял в лапы железяку, вон там у расщелины валяется, не тупи! И дал по голове ближайшему козлобесу». И вдруг главарь этого бесовского стада на секунду замер, словно зомби, потоптался на месте и подобрал железку, которая валялась у самого входа в подземный зал, и одним мощным ударом расколол голову какого-то беса, словно пробил гнилой орех.
«Мало! – мысленно заорал я. – Бей ещё одного! Бей! Бей и бей!». Вельзевул же немного поупирался, пытаясь сопротивляться моим приказам. Помотал головой, чтобы голос моего разума выкинуть из своих чёрных и гнилых извилин. А потом, через каких-то пять секунд, железяка в его руках заиграла как сказочный меч-кладенец. Это 3-метровое чудовище стало направо и налево крушить бесовскую стаю, перепугав почти всех рядовых козлоногих бесов.
– На счёт три бьём воздушным тараном и идём на прорыв! – заголосила Дарья, понимая, что долго командовать Вельзевулом я не смогу, и что такая боевая удача скоро закончится. – Один! Два! Три! Эр рам! – вскрикнула она хором с остальными волшебниками.
И воздушный удар получился такой силы, что затряслись стены. Бесы, оказавшись между двух огней, с одной стороны злобные маги и чародеи, а с другой сошедший с ума Вельзевул, громко заскулили и бросились врассыпную. Кстати, к этому монету расщелина между плит увеличилась втрое, так как по ней тоже ударил воздушный таран.
«Нет, дружок, ты так просто от меня не отделаешься, – просипел я про себя, теряя сознание. – Приказываю тебе, Вельзевул, ударить себя по голове и бить до тех пор, пока твоя чёрная кровь не замызгает весь пол».
– Бежим, Арс! – схватила меня за руку Таисия и потащила за собой, подгоняя маленькими искорками нерасторопных бесов и бесят.
– Ыыыыы! – завыл Вельзевул, который стоял на нашей дороге и, вращая дикими красными глазами, совершенно не желал бить себя по голове железным прутом.
Но сила моей мысли была настойчивей, мощнее и упрямей, поэтому не прошло и секунды, как он тремя мощными ударами под визг и стон размозжил свой собственный череп.
– Однако! – опешил Гриша Баярдович, когда безжизненное тело 3–метрового монстра грохнулось к его ногам. – Я сейчас кое-что из ящика захвачу, вдобавок, – пробормотал он. – Бегите, я вас догоню.
– Куда? – взвизгнула Дарья, но махнув рукой на упрямца, первой выбежал в коридор, разбрасывая огненные шары.
Следом вылетел Кантемир, а я, полностью обессилев, покачнулся и плашмя повалился на бетонный пол. Но расквасить нос мне не позволила моя подруга Тая. Она, моментально обратившись в женщину-львицу, поймала меня на руки и понесла, словно лёгонькую пушинку. Что было дальше, я запомнил лишь обрывочно. Сначала всё тряслось и прыгало перед глазами, которые я пытался периодически открывать. Затем запахи сырости, плесени и какой-то тухлятины сменились на свежий, но немного горьковатый воздух характерный для серой аномальной зоны. А потом земля под моими ногами и, прыгающие зубастики, которые напоминали маленьких хищных динозавров, стали медленно отдаляться.
– Скажи, Гриша, все выбрались? – пролепетал я, привязанный ремнём к спине белого единорога.