– Зачем Марине понадобилось рожать ещё одного ребёнка, она ведь знала, что где-то там у неё росла я? Почему она просто не нашла меня, не попыталась забрать, подать на отца в суд в конце-концов?
– Она пыталась увидеться с тобой, требовала от него встреч, хотела договориться об опеке, потому что в твоём свидетельстве о рождении Марина не значится, как мать.
– Ну да. Моей матерью считается Ева.
– Именно. Но твой отец запретил Марине даже на метр приближаться к тебе, угрожал тем, что сам подаст на неё в суд и ее упекут в психушку.
– И в конечном счёте она сдалась.
– Да. Но ты не должна думать, что она бросила тебя и не пыталась ничего исправить, она пыталась. Она очень старалась тебя вернуть и я видел, как Марина переживала, плакала, все время думала о тебе.
– Почему она не нашла меня после того, как я стала совершеннолетней? Ведь тогда отец бы не смог помешать нам общаться.
– Она не хотела тебя травмировать, к тому же ты вряд ли бы поверила в ее слова, учитывая то, что ты знала только одну мать. Разве нет?
– Я бы поверила. Может не сразу, но поверила бы. А сейчас я уже не вижу никакого смысла слушать то, что произошло много лет назад. Я лишь хочу исправить настоящее и жить дальше с дочерью и сестрой.
– Я понимаю, но разве ты не хочешь поговорить с Мариной? Попробовать начать сначала?
– Нет. Я уже узнала всё, что можно было. Мой отец – сволочь каких поискать надо, терроризировал мать, издевался над её чувствами и не позволял мне с ней видеться, а Ева судя по всему знала все и слепо выполняла всё то, что он говорил. А я идиотка, которая верила ему и позволяла чувствовать себя виноватой всякий раз, как пыталась сказать что-то против его слова или Евы. Кажется, я ничего не упустила.
– Ты не виновата в том, что натворил ОН.
– Не надо, Дмитрий. Не стоит защищать ту, которую знаешь всего день, иначе это может выйти тебе боком.
– Перестань. Мне не нужно знать тебя много лет, чтобы сказать, что ты хороший человек, который сделает всё ради семьи.
– Семьи? Какой семьи? У меня никогда не было ее, были люди с которыми я жила под одной крышей. Я любила их да, но они не были мне семьей, кроме сестры, которая всегда говорила мне только правду и чувства которой всю жизнь были реальны. Поэтому, даже не смей их так называть!
– Хорошо. Как скажешь.
– Хах! Я ведь даже не знаю, что мне теперь делать после всего этого, как смотреть в глаза Соне, что говорить, как вести себя с Евой или с тем же Кириллом. Впервые в жизни я понятия не имею, как настроить свою жизнь.
– Любой может начать жизнь с чистого листа, Ника. Стоит только захотеть. А насчёт Сони – тут только один выход, либо ты расскажешь ей правду, либо нет. В любом случае ее у тебя точно никто не отберёт, она частичка тебя, как и Лера.
– Как у тебя всё просто. А если она возненавидит меня за эту правду?
– Она этого никогда не сделает, ведь ты тут совершенно не причём. Ты не выбирала себе такую жизни.
– Скажи это моему долбаному папаше!
– Сказал бы, если бы он был жив.
– А, ну да, он же сдох. Хм, а знаешь что забавно?
– Что?
– Когда ты рассказывал мне всю правду о моей жизни, я даже начала испытывать к тебе какую-то симпатию, доверие. Подумала, может я и правда смогу подружиться с этим человеком, ведь он вроде не плохой, во всяком случае не такая мразь, как мой папочка.
– И, что тут «забавного»?
– Забавно то, что я узнала о тебе позже. То с каким восхищением ты рассказывал о своих экспериментах над бедными детьми, то, как моя мать помогает тебе находить случайных доноров для оплодотворения, следит за подопытными. Ты такой же псих, который возомнил о себе невесть что да ещё и смеет называть свои дела «благими».
– Меня расстраивает то, как ты обо мне судишь. Я рассказал это тебе потому что хочу доказать, я не такой, как твой отец.
– С чего ты это взял?! Потому что ты видите ли никого не принуждаешь, не похищаешь?
– Да!
– Ну конечно ты этого не делаешь, за тебя это делает наше правительство, а ты всего лишь навсего соучастник в преступлении!
– Не говори так!
– А, что мне нужно говорить, а?! Может быть мне стоит пожалеть тебя? Нет! Не дождёшься!
– Можешь не жалеть, я и не жду этого! Но и мешать мне тоже не советую, иначе поплатишься.
– Господи Боже, неужели ты не понимаешь, что такие, как я опасны? Мы не должны существовать, ведь это всё против природы!