Она издала взволнованный писк.
— Это не смешно.
— А кто шутит?
— Ты, засранец, — прошипела Мэг. Она болезненно ткнула в него. — Ты не можешь иметь это в виду, Тео. Я это знаю. Все мы знаем, что из этого ничего не выйдет. Не притворяйся, что это не так. Это жестоко.
Он открыл рот, чтобы возразить, но Гален слегка покачал головой. Хорошо. Тео провел рукой по волосам.
— Мне больно, принцесса, что ты не хочешь остаться с нами.
— Желать чего-то и иметь на самом деле — не всегда одно и то же.
Он знал, что она скажет дальше — приведет длинный список их различий, начиная с суммы на его банковском счете. Для Мэг его деньги значили меньше, чем то, что она могла разделить с ними. Интересно, что во время первый ссоры она обратилась за помощью к Галену. Тео мог бы стать чертовски мелочным и сказать ей, что владения Галена вдвое больше его собственных. Он многое потерял, когда Филипп лишил его титулов, всех денег и имущества, кроме того, что было на его личных счетах. У него имелись сбережения только потому, что ему нравилось играть на бирже — в чем он был более чем хорош.
У Галена все еще был титул. А также две резиденции в Талании — одна в столице Раней, а другая — в центре его владений, в которую входили три города и маленькое селение; от получаемого с них налога он и имел основной доход. Все это могли забрать и у него, если бы они не приняли меры.
Не говоря уже о том, что Гален доверял Тео инвестировать его деньги более десяти лет. Он был богат, даже не имея никаких связей с Таланией.
Тео не мог рассказать об этом Мэг. Она увидела в Галене родственную душу, кого-то, кто прятался в тени Тео, погрязнув в дерьме. А в нем они видели наследника, который вернет себе трон и оставит их обоих по другую сторону от своей жизни.
У него не было ответов на это.
Впрочем, как и на многие вопросы, касающиеся их жизни.
Поэтому Тео позволил разговору постепенно затихнуть, не превращая его в спор, который мог разрушить их мимолетное счастье, принадлежащее им здесь и сейчас. Оно не было вечным, и не должно было быть. Нужно довольствоваться тем, что есть.
Когда это я довольствовался тем, что упускал то, что хотел?
Гален свернул на широкую дорогу. Ехать еще целых тридцать минут, поэтому Тео наклонился вперед и включил радио на одном из местных каналов. Его немецкий был таким же отвратительным, как и у Галена, но станция была музыкальной, что не могло не радовать.
Дорога разветвлялась, в стороне виднелся овраг, темный и давно заросший. От увиденного волосы встали на затылке. Тео выпрямился:
— Гален. — Остальное он так и не успел договорить.
Раз — они взмыли в воздух, два — кувыркнулись. Верх стал низом. Низ — верхом. Ремень безопасности держал Тео, пока мир пронесся мимо него лишь за один вздох.
Потом был удар, и все поглотила тьма.
Мэг, должно быть, потеряла сознание. Последнее, что она помнила — это то, что она смотрела в окно, а теперь она перевернута, со лба капала на глаза кровь. Она коснулась яркого пятна на своей руке и вскрикнула от ощущения, что что-то большое и острое впилось в ее кожу. Стекло, услужливо подсказал ее разум. Она знала, что лучше его не извлекать, поэтому вытерла кровь с лица и попыталась понять, что произошло.
Тео повис на ремне безопасности, его тело обмякло. Он был без сознания. Хорошо. Он лишь потерял сознание. Он не умер. Он не мог умереть. У Тео была такая яркая жизнь, что ее невозможно было бы погасить так легко. Никогда.
Ты просто в шоке, Мэг.
Сиденье Галена было пустым, дверь открытой. Лобового стекла не было, но она не знала, разбилось ли оно во время аварии или после. Да и не имело это значения. Единственное, что было важным — вылезти из машины, вытащить Тео. Ведь машины на самом деле не так легко взрываются, как в фильмах, верно?
Боже, а если это так?
Она нащупала кнопку, ее движения были медленными, заторможенными. Должно быть, ударилась головой… или потеряла много крови. Крыша машины была залита влажным красным пятном, от чего у нее сжался живот. Как долго она была без сознания?
Слишком долго.
Она нажала кнопку, но ремень никак не хотел втягивать обратно. Застрял.
— Блять.
Послышались шаги за дверцей. Мэг моргнула, но у нее никак не получалось сосредоточиться, пока кто-то не распахнул дверь и она не увидела лицо Галена. Он выглядел так же дерьмово, как и она, все его лицо было в мелких порезах. Хотя его, похоже, они мало беспокоили. Он коснулся ее головы и выругался, увидев осколок стекла в ее руке.