В поезде я иногда вспоминал разговоры со своими учениками и использовал их для обучения самого себя.
Однажды ко мне приехала знакомая девушка из Гонконга. Незадолго до этого она сделала серьезный карьерный шаг, оставив мир корпораций ради должности в международной некоммерческой организации. Но она обнаружила, что предыдущая работа была более близка ей по духу. Функции сотрудников и задачи были лучше организованы, и ей было проще добиваться своих целей. Эта девушка чувствовала себя более полезной на предыдущем месте и продолжала сравнивать новую работу со старой, находя в последней все больше и больше недостатков.
«Звучит так, будто ты не хочешь дать новой работе ни единого шанса», – сказал я.
Она согласилась, что не может отпустить то, что было более привычным.
Я предложил: «Думай об этом как о периоде скорби. Что-то умерло, и ты оплакиваешь утрату. Ты осознаешь и принимаешь это чувство, и как только ощутишь, что ситуация как-то разрешилась, то сможешь двигаться дальше».
Она ответила: «Я понимаю преимущества принятия перемен и непостоянства, но, рассматривая эти перемены как своего рода умирание, я словно приглашаю смерть».
Я ответил: «Да, пригласи смерть. Угости ее чаем и подружись с ней. Тогда тебе уже не о чем будет беспокоиться».
Она засмеялась и пообещала попробовать.
Я сам пригласил смерть. Смерть идентичности. Сознательно, намеренно я пожелал оставить свою прошлую жизнь в прошлом и сжечь все свои роли. Но, как и та девушка, которая поменяла работу, я сопротивлялся новой ситуации. Что же я буду делать в бардо?
Глава 6
Что же ты будешь делать в бардо?
«Что же ты будешь делать в бардо?» – спросил мой отец.
Один из моих братьев переехал в густонаселенный Катманду и через пару месяцев навестил нас в Наги Гомпе. Он жаловался на машины, которые непрестанно гудели и загрязняли воздух, и на собак, лаявших всю ночь. Он с содроганием описывал любовные песни на хинди, гремевшие из радиоприемников, и ложных гуру, проповедовавших через громкоговорители.
«Я не могу медитировать, не могу поддерживать спокойствие ума. Я плохо сплю и все время нахожусь в напряжении», – объяснял он.
С подлинной заботой отец мягко спросил: «Что же ты будешь делать в бардо?»
Из этого обмена репликами я понял лишь то, что город – это очень волнительно, и с нетерпением ждал, когда сам поеду туда. И хотя я не имел ни малейшего понятия, что такое бардо, я интуитивно почувствовал, что отец укоряет старшего брата, и их разговор позабавил меня.
Моя традиция говорит о шести переходных стадиях между жизнью и смертью, известных как бардо. Непостоянство служит основой всего цикла и особенно ярко проявляется в естественном бардо этой жизни, промежутке между первым и последним вдохом. Пока мы не примем истину о непостоянстве, неведение и заблуждение будут омрачать наши дни. Вот краткое введение: бардо этой жизни включает бардо сна и бардо медитации. На этих первых трех стадиях бардо – этой жизни, медитации и сна – упор делается на том, чтобы понять, как работает ум в течение дня и ночи. Лучшее, что мы можем сделать с нашим драгоценным человеческим существованием, – это узнать свой собственный ум, и, естественно, медитация – самый эффективный для этого метод. После этой жизни идет четвертое бардо – умирания, которое начинается с необратимого угасания нашего тела. Пятое бардо – дхарматы – это подобный сновидению переход, который ведет к последнему бардо становления. В конце этого шестого бардо мы рождаемся в новой форме и снова начинается бардо этой жизни.
Спрашивая «Что же ты будешь делать в бардо?», мой отец имел в виду бардо становления, – промежуточный период, сложный для тех, кто не развил уравновешенность ума в этой жизни. Но затруднительное положение моего брата показало, что определение «промежуточный» также относится и к беспокойному уму этой жизни. Мой брат находился между спокойной, сельской жизнью и шумным городом, между чем-то привычным старым и чем-то незнакомым новым, между прошлым и будущим.