— Лайла Джеймс, глянь-ка на себя, — протянул голос из дверного проёма.
Брэдли.
Такой же мерзкий, каким я его запомнила. Тот самый друг, с которым отец влезал в самые крупные неприятности. Я никогда его не выносила.
Хью медленно встал и, подняв с земли избитого мужчину, заставил его встать рядом с собой.
— Тебе повезло, что я не вызываю копов. Извинись перед ней и убирайся к чёрту.
— Извините… Я не видел, что вы стоите сзади, — пробормотал тот, сплюнув кровь на траву. Затем развернулся и крикнул через плечо:
— Ты мне должен двадцать баксов, Тейт. Ты заплатишь.
Он ушёл, скрывшись в темноте.
Хью повернулся ко мне и нахмурился.
— Ты в порядке?
Я кивнула, но он всё равно шагнул ближе, медленно, почти хищно.
Его большая ладонь мягко коснулась моей щеки. Он достал телефон, включил фонарик, а потом тихо выругался.
— Поехали. Ты здесь не останешься.
— Что? Но я живу здесь.
— Больше нет. У тебя два варианта. Ты собираешь вещи и едешь к Трэвису и Шей, или остаёшься у меня в гостевой пристройке. Всё. Выбирай.
Его зелёные глаза были жёсткими, и он бросил взгляд на моего отца, который, шатаясь, поднялся на ноги и начал невнятно извиняться.
— Я поеду к тебе. Только не звони Трэвису сейчас. Он взбесится. Я поговорю с ним завтра. Обещаю.
Хью кивнул.
— Ладно. Тогда пошли собирать твои вещи.
Хью прошёл мимо моего отца, грубо оттолкнул Брэдли и Пэта в сторону. На диване валялись двое каких-то незнакомцев, а журнальный столик был усыпан пустыми пивными банками.
— Вечеринка закончилась, парни. Убирайтесь, — бросил он, указывая на дверь. Затем посмотрел на меня и кивком головы показал на коридор, ведущий к моей комнате.
Я быстро юркнула внутрь и смахнула слёзы, стекающие по щекам.
Трэвис теперь ещё больше возненавидит нашего отца. Он не понимал, что это болезнь, что отец борется с ней, как может.
Именно поэтому я была здесь.
Но сегодня уже ничего не изменить.
Отец был пьян. Его друзья — отвратительны. И мне самой не хотелось здесь оставаться. А Хью я знала достаточно хорошо, чтобы понимать — он не уйдёт без меня.
Я быстро набросала в сумку одежду, захватила туалетные принадлежности и вернулась в гостиную, катя за собой чемодан.
Отец сидел прямо на полу с бутылкой водки в руке. Он запрокинул голову и сделал долгий глоток.
Брэдли, конечно же, всё ещё был здесь — ржал так, будто это было самым забавным, что он когда-либо видел.
Я часто задумывалась, имело ли вообще смысл это выражение — «сорваться с воза». Потому что, если честно, мой отец чаще был под этим самым возом, чем на нём.
Я ненавидела это. Но это не означало, что так будет всегда.
— Прости, Лайла, — пробормотал он. — Я люблю тебя. Просто… просто сорвался.
Он попытался встать, но тут же снова рухнул на пол, а Брэдли захлёбывался смехом, заполняя этот крошечный дом своим мерзким голосом.
Хью шагнул вперёд, забрал у меня сумки, закрывая отца от моего взгляда широкой спиной.
— В машину. Сейчас. Я сейчас приду.
Я сделала, как он сказал. Я была слишком уставшей, чтобы спорить. Щека горела от боли, когда я забралась в его грузовик. Но это ничто по сравнению с тем, как болело моё сердце.
5 Хью
Она молчала всю дорогу до моего дома, и я не мог не заметить, как она то и дело смахивала слёзы с щёк, стараясь скрыть свою грусть. И уж лучше мне даже не начинать про синяк на её лице от этого ублюдка, который её ударил. Неважно, знал он, что она там, или нет. Они все были пьяные в хлам и вели себя как конченные уроды. Ей вообще не стоило быть рядом с ними.
Я заехал в гараж, заглушил двигатель и посмотрел на неё.
— Ты в порядке?
— Да, конечно. Не нужно было привозить меня сюда. Я бы справилась. — Её голос дрогнул.
— Ни за что на свете я бы тебя там не оставил. — Я включил свет в салоне и наклонился, чтобы рассмотреть её лицо. Осторожно провёл большим пальцем по скуле, и наши взгляды встретились. — Чёрт, опухло сильно. Давай зайдём, приложим лёд.
Я вышел из машины, вытащил её сумки, и она пошла за мной в дом. Включив свет, я оставил вещи у двери и направился на кухню.
— Ух ты. Здесь так красиво. Когда ты купил этот дом, с ним ведь было много работы, да? — спросила она, остановившись у кухонного острова.