— С дисциплиной у меня все в порядке. Просто мне захотелось прогуляться, — беспомощно попыталась оправдаться Дженна, и Ален прищурился.
— А почему такой виноватый тон? Вы что-то натворили?
— Вот еще! Ничего я не натворила, месье Лемаршан.
— Тогда почему вы покраснели? — Ален медленно направился к ней, перекинув пиджак через плечо и держа дипломат в руке. Когда он остановился рядом, возвышаясь над Дженной словно башня, она с трудом сохранила спокойствие.
— Ну… просто мне неловко находиться здесь, — в порыве откровенности призналась она, о чем немедленно пожалела. — То есть я хотела сказать… вы выглядите слишком усталым, и…
— И вы немедленно предположили, что злоупотребили нашим гостеприимством, а я уже думаю: "Mon Dieu, опять придется возиться с этой бестолковой англичанкой!" Позвольте напомнить — именно я пожелал, чтобы вы остались здесь.
— Если бы я не чувствовала себя так плохо, я ни за что не осталась бы. Отправилась бы себе восвояси — конечно, если бы вы отвезли меня в Париж, месье Лемаршан.
Ален, состроив недовольную мину, повернул Дженну к дому.
— Не раздражайте меня, — пробурчал он. — Сегодня у меня выдался нелегкий денек, а вчерашний был и того хуже. Мне нужен душ, а потом — немного мира, покоя и здравомыслия. И наконец, я хочу, чтобы меня называли Аленом. Вы испытываете мое терпение, Дженна.
— Когда я вернусь в Англию… — резко начала Дженна, но осеклась, поскольку Ален решительно перебил ее:
— Возможно, пройдут недели, прежде чем вы вернетесь в Англию. Французские законы действуют медленно, но верно. А поскольку вы еще даже не видели своего наследства, прогресс можно считать незначительным.
— Глин приедет сюда и все осмотрит.
— Дела моей матери и ваши не имеют никакого отношения к английским поверенным. Это семейные дела.
— Я не член вашей семьи.
— От повторения ничего не меняется, — ехидно сообщил Ален.
Взяв за руку, он повлек Дженну в дом, чуть ли не насильно, и Дженне осталось только промолчать. Ален снова вмешался в ее дела, принялся распоряжаться ею, словно и не уезжал, а Дженне приходилось молча терпеть это, чтобы не навлекать на себя новые неприятности. Ее сопротивление наверняка встревожило бы Маргариту, а Дженну такая перспектива совсем не радовала. Она уже привыкла к обществу матери Алена: от нее веяло непоколебимым спокойствием и постоянством.
— Неужели я заставил вас замолчать? — заинтересованно спросил Ален, входя в холл. — Не знаю, как это получилось, но постараюсь запомнить. — Насмешливое выражение неожиданно исчезло с его лица. Ален вдруг шутливо взял Дженну за подбородок, явно смягчившись. — Будьте послушной девочкой, отнесите вот это в кабинет. Я вспоминаю о правилах приличия только после душа.
Быстро и неожиданно поцеловав Дженну в приоткрытые губы, Ален начал подниматься по лестнице. Дженна так и осталась стоять внизу с его дипломатом в руке и ошарашенным выражением на лице. Оправившись от изумления, она прошла по коридору к его кабинету, нахмурив брови.
Она вовсе не хотела входить в эту семью. Она не хотела иметь во Франции ни родственников, ни друзей, с которыми всегда приходится расставаться. И уж во всяком случае, Дженне вовсе не хотелось знать о том, как жил здесь ее отец. Ален глубоко заблуждался: в этой стране у Дженны не было корней, стоит ей уехать отсюда, и она выкинет из памяти всю эту историю. А уедет она завтра же. Позвонит Глину и выдумает какой-нибудь убедительный предлог — к примеру, необходимость вернуться к работе. Решение она уже приняла.
Одно дело — принять решение, другое — его выполнить, размышляла Дженна на следующий день, сидя в машине, несущейся в Дордонь. Ален отмел все ее предлоги, а звонок Глину вызвал у Дженны чувство, что теперь она всецело зависит от милости Алена — неважно, что сам он об этом не подозревал.
Странные события, случившиеся со времени ее приезда во Францию, заставили Дженну почти забыть, зачем она решилась на эту поездку. Она отчетливо вспомнила разговор с Глином. "Именно этого я и ожидал, от этого и пытался тебя избавить, — с мрачным удовлетворением подытожил он. — Ты не в состоянии справляться с подобными делами, Дженна".
Все эти выводы он сделал из туманного заявления Дженны, что она соскучилась. О реальных фактах Глин даже не подозревал, и Дженна порадовалась, что не успела рассказать о них. По-видимому, то, что она соскучилась по Глину, доказывало лишь ее некомпетентность. Дженна с раздражением представила, как Глин встречается с Недом Кларком и сообщает тому новую информацию со скептическим видом, с выражением типа "ну что можно ожидать от женщины?".