— Я пойду в магазин, потому что скоро должен клиент прийти за заказом. А ты почитай пока. Прошу тебя не суди отца строго. В жизни всякое случается.
Ася, словно не решаясь, развязала веревку и взяла из стопки письмо, которое лежало верхним: "Здравствуй, Настенька. Пишет тебе папа. Я стою в толпе и наблюдаю, как ты выходишь на линейку. Первый класс. Жаль, что не могу тебя поздравить. Ты выросла. Учись хорошо и будь умницей... " Она четко вспомнила этот день первого сентября, линейку и мать, вытиравшую слезы. Писем было много. Отец всегда был рядом, о чем свидетельствовали ее фотографии, прилагавшиеся к письмам. Перед Асей проносились самые значимые моменты ее жизни. Он был рядом, но так далеко. Девушка с грустью смотрела на последнее письмо: "Настя, привет. Опять я на линейке. Но ты уже не ученица, а учитель. Я очень горжусь тобой. Ты такая красивая. Наверное, и Майя была бы такой же красавицей. Думаю Софья тебе рассказала уже о той беде, которая произошла в нашей семье. А если нет, то тебе пора уже узнать. У тебя была сестра. Вы были близнецы. Когда вам исполнился годик, кто-то выкрал ее из коляски, которую Софья оставила возле магазина. Искали долго, но никаких следов не нашли. Софья даже ходила к гадалке. Но ничего определенного та не сказала, кроме того, что девочка жива. После этого жизнь наша с твоей матерью пошла наперекосяк. Прошу тебя прими от меня этот последний мой подарок: магазин и квартиру. С любовью твой отец".
Ася была удивлена, возмущена и разгневана на мать, которая столько лет все держала в секрете. Внутри у нее клокотала огненная буря, готовая вырваться и сжечь все вокруг. Ася сдерживалась с трудом. Тело горело так сильно, что завяли цветы в вазе на столе.
"Как жить дальше, если тебя обманывает самый близкий тебе человек? Уеду сюда и все", — девушка решительно хлопнула ладонью по столу и встала.
Продолжение следует.
Глава 15. Не тебе судить
Ася так увлеклась чтением последнего письма, что не заметила , как быстро пролетело несколько часов.
В окно заглядывала луна, которую иногда закрывали проплывающие медленно облака. Встав из-за стола, она направилась в сторону кухни. Только там горел свет.
Маргарита сидела у окна, задумавшись. Оглянувшись на звук открывшейся двери и увидев хмурое лицо девушки, она произнесла мудрую фразу:
— Прими все, что ты узнала, как данность. Не суди ни отца, ни мать... Настя, ты когда переедешь? Я могу отложить свой отъезд на три дня. Этого времени будет достаточно?
— Называйте меня Асей. Я завтра поеду за вещами.
— Бери только одежду, потому что я отсюда ничего не заберу. Здесь есть все необходимое. А теперь пошли спать.
Проснувшись утром и позавтракав, сидели в кресле и ждали. Пришел старый знакомый Маргариты. Это был пожилой мужчина в очках, который постоянно вытирал лоб белоснежным платком. Он смешно дергал носом, стараясь таким образом поправить очки, которые все время съезжали со своего места. Он оказался адвокатом. В его руках была толстая папка с документами, которые подписала Анастасия. Эта процедура много времени не заняла. И через пятнадцать минут Ася стала полновластной владелицей цветочного магазина "Анастасия", трехкомнатной квартиры на втором этаже и даже серебристой Skoda Octavia.
Другая на ее месте подпрыгивала бы от счастья. Но Ася особой радости от полученного наследства не испытывала: "Лучше бы отец был жив".
Дорога домой была тяжелой, потому что Ася не знала, как общаться с матерью. Ей казалось, что она ее обманула. Девушка присела в кресло, чтоб отдохнуть от вынужденного путешествия. Снежок, словно прочитав ее мысли, материализовался, ткнулся прохладным носом в ладонь, требуя к себе внимания. Ася протянула руку и стала гладить своего друга, подпитывая его своей энергией и успокаиваясь. Он, почувствовав состояние своей хозяйки, старался заглянуть ей в глаза и подбодрить советом. Потом оглянувшись на дверь, мысленно произнес: "Только не руби с плеча. Сначала разберись в себе".
Через минуту раздался звонок и тревожный голос матери:
— Ася, ты дома? И почему телефон отключен?
Ася открыла дверь. Мама и Степан Романович стояли на пороге, словно не решаясь войти. Увидев хмурое лицо дочери, Софья сразу поняла, что случилось что-то непредвиденное. Уж она-то хорошо знала свою дочь. Тяжело вздохнув, она присела на краешек дивана и произнесла:
— Анастасия, говори уже. Не томи.
Ася вытащила из сумочки связку писем и бросила их на журнальный столик. Они плавно опустились на стол и разлетелись в разные стороны. И только то, последнее письмо, осталось лежать открытым. Степан с удивлением наблюдал за матерью и дочерью. Софья медленно взяла в руки лист бумаги и стала читать. Противоречивые эмоции на ее лице сменяли одна другую. Затем ее лицо застыло. И она долго смотрела в одну точку и молчала. Поняв, что от Софьи он ничего не добьется, Степан обратился к Асе: