Вася, через три дня мы полетим.
Нечмирев резко повернулся к другу:
Ты — бог?
Нет.
Ты — Малюта?
Идем к комиссару.
Райтман не мог усидеть спокойно. Он поминутно подбегал к столу, на котором лежала карта-километровка, и горячо доказывал командиру и комиссару полка:
Вот смотрите: мы доберемся до этой точки, отсюда поднимемся в горы. Видите вот эту вершину? Дальше ее мы не пойдем. Если Малюта или другой синоптик из этого места начнет пускать шар-пилот, у нас всегда будет на руках свежая погода. Пехота поможет нам держать связь с вершиной. Вы понимаете, товарищ командир, перед каждым вылетом — точное движение воздуха над хребтом! Ошибки в расчетах исключаются. Скажи, Вася, правильно я говорю? Конечно, шар-пилот скроется в тумане или в облаках. Но за ним достаточно пронаблюдать всего пять-шесть секунд. Это можно будет сделать, привязав к нему суровую нитку. Сто — сто пятьдесят метров. По углу наклона нитки синоптик определит скорость и направление ветра…
Командир полка спросил:
Значит, бомбить вслепую, по расчетам?
Совершенно верно, товарищ командир. — Яша положил перед ним лист бумаги, исписанный мелкими цифрами и исчерченный всевозможными геометрическими фигурами. — Ведь их аэродром нам точно известен, важно выйти на него. А для этого надо знать ветер над хребтом. Я, лейтенант Нечмирев и лейтенант Малюта сегодня же отправимся на вершину и оборудуем там метеоплощадку.
Командир пехотной части, майор в забрызганной грязью шинели, с синими от бессонницы кругами под глазами, предупредил:
Здесь кончается наша линия фронта. Впереди — только редкие посты и отдельные снайперы.
А дальше? — спросил Яша. — За этими постами?
Немецкие отдельные снайперы и немецкие редкие посты. Но высота тысяча сто двадцать не занята, потому что правее немцы занимают высоту тысяча триста восемьдесят, она для них ценнее. А у нас есть еще более выгодная…
Пошли? — Яша посмотрел на Нечмирева и Малюту…
Впереди шагал Нечмирев, за ним — Яков, следом за Яковом — Малюта. Малюта нес ящичек с приборами. Справа от них грохотала канонада, слева темнел густой лес. Над деревьями висел неподвижный туман. Тропинка была твердая, каменистая, скользкая. Чем выше поднимались летчики и метеоролог, тем труднее было идти. Ноги скользили. Местами тропинка упиралась в скалы и приходилось, обдирая руки, карабкаться по камням, помогая друг другу. Шли молча, прислушиваясь к глухим разрывам снарядов в стороне и к шорохам впереди. Когда из-под ног срывался камень и с шумом катился вниз, все сразу останавливались и долго стояли. Потом двигались дальше.
Что-то не вижу я этих редких постов и отдельных снайперов, — проговорил Василий, когда они свернули с тропки и присели отдохнуть.
Только круглые идиоты становятся альпинистами.. — ворчал Райтман. — Скажи, Вася, правильно я говорю?
Малюта открыл ящичек, посмотрел на прибор, прикинул что-то в уме и только тогда проговорил:
Мы поднялись на высоту…
Не считай, лейтенант, — попросил Яша. — Потому что, если ты скажешь: «Осталось еще семьсот метров», я рухну на землю от упадка духа.
Осталось еще семьсот метров, — подтвердил Малюта.
Тогда пошли. — Яша встал и потянул за рукав Нечмирева.
…Может быть, во всем был виноват Яша Райтман. Когда они остановились на небольшой площадке и Малюта сказал, что это и есть высота И20, Яша крикнул:
Ура!
С ума сошел! — Василий пригрозил ему кулаком, но было уже поздно: из-за соседней скалы раздалась длинная автоматная, очередь, и пули зацокали о камни.
Ложись! — Василий толкнул Яшу и увидел, как Малюта медленно опускается на землю. Он сперва сел, поставил за камень свой ящичек с инструментами, потом лег, положив голову на руки. Было что-то неестественное в этих медленных движениях начальника метеослужбы, и Вася пополз к нему.
Ты ранен? — шепотом спросил он.
Ответа не было.
Малюта! — Вася потряс его за плечи, осторожно приподнял голову лейтенанта и заглянул в открытые глаза. Малюта смотрел спокойно, строго:
Ты чего шумишь, летчик?
А ты чего притворяешься? — рассердился Вася. — Я думал…
Чш! — Малюта вытащил пистолет и глазами показал на соседнюю скалу. — Он сейчас будет стрелять. Мы — тоже.
А вдруг это наш солдат?
Наш солдат на крик «ура» стрелять бы не начал.
В это время снова застрочил автомат. Пули свистели над головами, но Малюта, казалось, не обращал на них никакого внимания. Он долго прислушивался к автоматной очереди, потом чуть приподнялся и выстрелил в туман. Автомат захлебнулся.