Поворочав яйца, Пий покинул инкубатор, запер дверь и допил вино в ожидании, пока неприятный запах рассеется. Раздался звонок – сработала связь с секретарем. Папа принял вызов, из динамика донесся искаженный голос:
– Ваше Святейшество, к вам матушка София.
– Пусть заходит, – скомандовал Пий, отпер дверь кабинета и устроился у себя за столом.
В кабинет вошла София, высокая женщина с вечно серьезным выражением лица. Она занимала пост главы Союза Праведников и, по сути, командовала войной с силами Ада.
– Как дела в совете? – осведомился Пий, имея в виду совещательную верхушку Союза.
– Хильдегарда что‑то бормочет о падении ангелов. Не могу понять, пророчество это или припадок. Или пророчество во время припадка. В остальном все по‑прежнему.
– Она об этом давно вещает. Ну, после нью‑вавилонской войны между нефилим и месопотамскими демонами десяток‑другой низринутых ангелов меня не удивят. А как дела в целом?
– Начнем с незначительного. Запустили в массовое производство консервированную просфору и одноразовые планшеты с записью службы. Есть более продвинутый вариант, где ее ведет Ваше Святейшество, и подешевле, с провинциальными священниками. Теперь верующие смогут причаститься даже вдали от храмов. Планируем даже создать просфору для космонавтов.
– Вот этого не стоит. Кто их знает, в какой космический ад они залетят. Что еще нового?
– Я считаю, падре, вам стоит все увидеть собственными глазами.
Пий и София покинули кабинет, спустились на первый этаж и вышли на задний двор резиденции. Это пространство было отдано в распоряжение Софии около месяца назад. Раньше здесь была обширная лужайка, где Его Святейшество временами устраивал встречи на открытом воздухе с кардиналами, епископами и членами Ордена Праведников. Папе в то время нравилась атмосфера провинциальных ярмарок, напоминавшая ему о далекой юности, но со временем Пий к ней, как и ко многому другому, охладел.
Теперь здесь располагалось кладбище. Все пространство занимали ряды надгробных плит. Впрочем, могильные холмики были только перед ближними. «Здесь покоится демон Филотанус, подстрекавший людей к разврату», – прочитал Папа на одной из них. «Здесь похоронен демон Залпас, вдохновитель войн», – гласила другая.
– Наше первое пополнение, – с гордостью сказала София, – а со временем мы заполним все могилы. Включая самого Люцифера.
– Хорошая концепция, – похвалил Пий, – наглядно демонстрирует успехи и стимулирует.
– Взята из легенд о рыцарях Круглого стола. Я считаю, они в целом неплохой пример для подражания для борцов со злом.
– Да‑да, – согласился Папа, – конечно, я читал всякое в первоисточниках тех времен. Но, к счастью, большая из них надежно укрыта от любопытных глаз в наших и ватиканских архивах.
4
На сегодняшнем совете Союза Праведников их собралось шестеро. Говорить планировали, как обычно, о борьбе с силами Ада. Все расположились у края длинного стола, стоявшего в огромном освещенном свечами и факелами конференц‑зале, стены которого украшали шедевры лучших церковных живописцев. Вообще‑то состав совета был вдвое больше, но пятеро уехали отдыхать и делиться опытом с коллегами на теологическую конференцию в Оптину Пустынь, а бедняга Мартиниан впал в кататонию. Совещанием это было назвать сложно, каждый был на своей волне. Что, впрочем, было делом обычным.
– Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои. Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои. Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои, – монотонно твердил, раскачиваясь на стуле, косматый толстяк Павсилип.
– Не вижу проблемы, – не обращая на это никакого внимания, вел речь сухощавый надменный Нестор, – демоны и демоны. Я не так давно поверг содомита Лия, повергну и их. А он ведь силен был. Но кто идет в бой с именем Христа на устах, тот всегда победит. Кстати, кто вы все такие? – окинул он взором собравшихся. Из‑за неврологического заболевания у него уже лет двадцать как напрочь отсутствовала краткосрочная память. Порой, глядя на себя в зеркало, бедняга не мог понять, как он так быстро постарел.