Мег подобралась поближе.
– А точнее, что это за недостатки?
Люси, похоже, ждала ответа с не меньшим интересом, чем сама Мег.
– Я бываю слишком податливым, – сказал он. – Например, позволил сделать из себя мэра, хотя вовсе этого не хотел.
– А, значит, ты заискиваешь перед народом, потакаешь ему. – Мег и не пыталась смягчить это обвинение. Может, удастся его поколебать.
– Не то чтобы я заискивал перед народом, – кротко возразил он. – Меня просто застали врасплох, включив мое имя в избирательные списки. Я должен был предвидеть и предотвратить.
– Ты и в самом деле любишь угождать людям, – нерешительно проговорила Люси. – Я не могу вспомнить никого, с кем бы ты обошелся неласково.
Он чмокнул ее в нос. Словно собачку.
– Главное, чтобы я угодил тебе.
Мег перешла границы вежливой беседы.
– Итак, ты чрезмерно уступчивый и услужливый. Еще что?
Тед даже не моргнул.
– Стараюсь не быть занудой, но иногда меня заносит, и я углубляюсь в темы, которые далеко не всем интересны.
– Заумный зануда, – подытожила Мег.
– Именно, – подтвердил он.
Люси осталась лояльной:
– Я не против. Ты все равно очень интересная личность.
– Рад, что ты так считаешь.
Он отхлебнул пива, все еще серьезно раздумывая над подколкой Мег.
– Я никудышный повар.
– Это правда! – Люси выглядела так, словно наткнулась на золотую жилу.
Ее радость позабавила жениха, и снова медленная улыбка осветила мужественное лицо.
– И я не собираюсь брать уроки кулинарии, так что тебе придется с этим смириться.
Глаза Люси мечтательно затуманились, и Мег поняла, что это перечисление собственных недостатков делает Теда еще более привлекательным. Необходимо сменить тактику.
– Люси нужен человек, который позволит ей быть самой собой.
– Не думаю, что Люси нужен человек, который позволил бы ей быть кем бы то ни было, – парировал Тед. – Она и так является самой собой.
Что показывало, как мало он знает женщину, на которой собирается жениться.
– Люси перестала быть самой собой с четырнадцати лет, когда встретила своих будущих родителей, – сообщила Мег. – Она по природе мятежница. Она рождена, чтобы доставлять неприятности, но ведет себя тише воды ниже травы, потому что не хочет подставлять людей, которые ей дороги. Ты готов иметь с этим дело?
Он взял быка за рога.
– Похоже, у тебя есть сомнения насчет Люси и меня.
Люси подтверждала все опасения Мег тем, что продолжала теребить свое дурацкое жемчужное ожерелье вместо того, чтобы вскочить и броситься на защиту своего решения выйти замуж. Мег копнула глубже.
– Ты, по всему видать, классный парень. – У нее не получилось выдать это за комплимент. – Что если ты излишне классный?
– Боюсь, я тебя не понимаю.
Что ж, должно быть, это новый опыт для того, кто так чертовски умен.
– Что если… – перефразировала Мег. – Что если ты чересчур хорош для нее?
Вместо того чтобы протестовать, Люси сложила губы в свою улыбочку для Белого Дома и продолжила перебирать жемчужины, словно четки.
– Если бы ты знала меня лучше, – засмеялся Тед, – поняла бы, до чего это нелепо. А теперь извини нас, я хочу познакомить Люси с моим старым бойскаутским вожатым.
Он обнял Люси за плечи и увлек прочь.
Мег нужно было собраться с мыслями, и она устремилась в дамскую комнату, где, увы, попала в засаду, устроенную низенькой, похожей на пожарный гидрант женщиной с коротко стрижеными волосами ярко красного цвета и с обильно и тщательно наложенной косметикой.
– Я Бёди Киттл, – представилась она, увлекая Мег вовнутрь взмахом густо накрашенных ресниц. – Вы, должно быть, подруга Люси. Вы совсем не похожи на вашу мать.
Бёди сравнялось, пожалуй, лет тридцать пять, а значит, в период расцвета модельной карьеры Флер Савагар Коранды она была еще ребенком, но ее замечание не удивило Мег. Все, кто хоть немного был знаком с жизнью знаменитостей, слышали о ее матери. Флер Коранда оставила карьеру модели много лет назад, чтобы основать одно из самых влиятельных агентств по поиску и продвижению талантов. Однако для широкой публики она навсегда осталась Блестящей Девочкой.
Мег нацепила на себя позаимствованную у Люси улыбку для Белого Дома.
– Это потому, что моя мать одна из самых красивых женщин планеты, а я нет.
И это было правдой несмотря на то, что Мег получила от матери много физических черт, но в основном проигрышных. У Мег были доставшиеся ей в наследство от Блестящей Девочки четко очерченные брови, ее же большие кисти рук и стопы, а также рост, всего на несколько сантиметров ниже материнских почти ста восьмидесяти. Но оливковая кожа, каштановые волосы и слегка неправильные черты лица, унаследованные ею от отца, лишали ее всякой возможности претендовать на неординарную красоту матери, хотя глаза у нее были необычного, но интересного зеленовато-голубого цвета, менявшегося в зависимости от освещения. К сожалению, она не получила от родителей вместе с внешностью ни талантов, ни амбиций, каковых у них имелось в избытке.
– Вы привлекательны по-своему, я думаю. – Бёди провела наманикюренным ногтем по драгоценной застежке своей черной вечерней сумочки. – Экзотичны, типа. Нынче супермоделями называют всех, кто становится перед камерой. А вот Блестящая Девочка была настоящей. И посмотрите только, какой хваткой деловой женщиной она заделалась! Я сама бизнес-леди, так что могу это оценить.
– Да, она замечательная. – Мег любила свою мать, но это не мешало ей желать, чтобы Флер Савагар Коранда не была такой непогрешимой, чтобы она вдруг потеряла бы клиента, провалила важные переговоры, или у нее вскочил бы прыщик. Но все несчастья ее матери приключились с ней еще до рождения Мег, оставив дочери титул семейного огорчения.
– Полагаю, вы больше похожи на папу, – продолжала щебетать Бёди. – Клянусь, я видела все его фильмы. Ну, кроме тяжелых.
– Как тот, что принес ему Оскара?
– О, тот я видела.
Отец Мег был тройной угрозой. Всемирно известный киноактер, драматург, удостоенный Пулитцеровской премии, и автор книг-бестселлеров. При таких суперуспешных родителях разве можно винить ее в полнейшей никчемности? Нет ребенка, способного вынести подобную наследственность.
Кроме двух ее младших братьев…
Бёди поправила бретельки своего облегающего черного платья с горловым вырезом в форме сердечка, которое было ей несколько тесновато в талии.
– Ваша подруга Люси – хорошенькая маленькая штучка. – Это вовсе не звучало как панегирик.– Надеюсь, она понимает, как ей повезло с Тедди, и ценит его.
Мег сдерживалась изо всех сил.
– Я уверена, она ценит его так же, как и он ее. Люси очень непростая личность, она особенная.
Бёди ухватилась за повод обидеться.
– Не такая особенная, как Тед, но чтобы это понять, вам нужно пожить здесь.
Мег решила не вступать в перепалку с надоедливой женщиной, как бы ей этого ни хотелось, поэтому ее улыбка осталась на месте.
– Я живу в Лос-Анджелесе и много чего понимаю.
– По любому, то, что она дочь президента, не делает ее выше Теда и не значит, что все должны по-особому к ней относиться. Тед - лучший парень в штате. А она должна еще заслужить наше уважение.
Мег едва удерживалась, чтобы не сорваться.
– Люси не должна заслуживать ничьего уважения. Она милая, умная, утонченная женщина. Это Теду повезло с ней.
– Вы хотите сказать, что он не утонченный?
– Нет, я только отметила…
– Может быть, Уинетт, штат Техас, для вас ничего не значит, но это очень даже утонченный город, и мы не любим, когда всякие чужаки приезжают и презирают нас только потому, что мы не вашингтонские шишки. – Бёди защелкнула свою сумочку. – Или голливудские знаменитости.
– Люси не…
– Здесь каждый сам должен что-то значить. Никто не собирается лизать чью-то задницу из-за знаменитых родителей.
Мег не разобралась, о ком Бёди говорит: о ней или о Люси, но ей уже было без разницы.