Лера: – Не тебе меня учить, ты кто мне такая? Ты мне что мать или жена? Ты ничто… никто… Мало ли кто в моей постели был? Ты не единственная для меня… Да пошла ты на ***!!! Ой, да ты даже не знаешь, что значит настоящий мужской член!!! Недоделанка!!!
Лера бесновалась перед Марой в попытке больнее ужалить её…
Мара с легким сожалением посмотрела на нее
– Дура же ты, Лерка, ДУРА!!! Опять водку хлестала? Да что ж это такое? Ты забыла колледж, Кипр… нашу квартиру? Да в конце то концов, в ней ты и трахаешся со своими кобелями… Дорогая, глупости делают ВМЕСТЕ!!! А сходят с ума поодиночке! Если тебе нравится сумасшедший партнер, то мне им становиться не очень хочется. Мне нужна достойная, сильная, верная и заинтересованная во мне половинка!!! Такой ты представилась ранее – твои глаза мне обещали это… жаль, что промазала с их чтением… А взгляд был твой… многообещающим… Я ошиблась? Иногда люди пишут слова, которые не могут сказать в глаза…, А иногда забывают то, о чем клялись, девочка… выкинь ЭТО из нашей кровати и марш в душ… хотя бы смой с тела его запах и протрезвей…, – Мара с гордо поднятой головой прошла в кухню.
Там царил легкий бардак…
– Ну вот же зараза… знает, что ненавижу, когда в на кухне бордель, – Мара покачала головой и начала сгружать в посудомойку грязную посуду… По пути включила кофеварку…
Через 15 минут раздался хлопок двери, и Мара зашла в комнату…
Выражения в русском литературном языке, чтобы описать ее чувства не обнаружены, поэтому ставим 10 рядов точек, который, ты, дорогой наш читатель, заполни в рамках своего познания русского и не только матерного языков…
Девушка вытащила дорожную сумку и скидала в неё комплект одежды и нижнего белья Леры, косметика по дороге упала туда же… Бросив сумку у входа, Мара зашла в ванную комнату.
– Марочка, девочка моя,- запела Лера.
– Кончай дурить и вылезь быстро… Кофе на столе, вещи в сумке в коридоре. У тебя 15 минут, чтобы исчезнуть из квартиры и моей жизни!!!
– Марочка… как исчезнуть, а покурить и я еще тебя не целовала? Я же твоя Богиня и ты клялась мне в вечной любви! – Лера ехидно прищурившись, медленно провела рукой по обнаженной груди…
– Я клялась СВОЕЙ БОГИНЕ, а не той тряпке, что вижу перед собой…
Очнувшись от воспоминаний, Марина открыла глаза и обернулась к подруге
– Что ты будешь делать с беременностью? – она внимательно посмотрела на Леру, отметив про себя, что бледность, так испугавшая её, постепенно начала проходить…
– Я… мне… я не знаю Мариш, честно – её спутница рассеянным жестом накрыла пока ещё плоский живот своей ладошкой – Мне 25 лет… лет 10 ещё я протанцую, а, что дальше? Юра предлагает занять его место директора труппы, самой стать продюсером. Он не против ребенка, хоть малыш и не его…
– А чей он? – голос Мары заледенел «боже со сколькими же мужиками она спала и это после всего того, что с ней было…»
Лера, вымученно улыбнулась своей бывшей девушке, понимая какие чувства играют сейчас у той в груди – Мариш, зачем тебе это нужно знать?
– Я Хочу это знать, знать от кого беременна женщина, которая когда-то говорила мне люблю – зло бросила Мара и отвернувшись к окошку иллюминатора, постаралась сдержать слезы «Ирина Александровна, теперь ещё и Лера… у неё остался только Лешик… но малыш счастлив в своей семье и я должна благодарить небеса, за то, что они подарили ему таких замечательных родителей… Лера, у неё будет ребенок, который должен быть и моим, нашим сыном или дочерью… а она предала,… ушла… к мужику, в который раз выбрав умом, а не сердцем…»
– Ты хоть любишь его, своего будущего мужа? – вновь повернувшись к Лере, спросила она.
– Мара, Маришка, давай поговорим позже. Там мама умирает, а мы с тобой отношения вздумали выяснять – ушла от ответа Валерия, открывая глаза и умоляюще смотря на подругу.
– Хорошо – сквозь сжатые зубы процедила девушка и вновь отвернулась к иллюминатору.
Санкт-Петербург встретил их проливным дождем и ветром. Возле выхода из аэропорта девушек уже поджидал Олег Викторович. Усадив девушек в свой автомобиль, мужчина дал указание шоферу на всех порах мчать в Нейрохирургический центр.
Накинув халаты, две дочери родная и приемная вошли в палату интенсивной терапии реанимационного блока Центра. Полковник лежала на специальной анатомической кровати, к её внезапно оказавшимся таким маленькому телу были подсоединены десятки датчиков, которые регистрировали малейшее изменение температуры, давления, сердцебиения и других жизненоважных показателей. Но самым страшным ударом для дочерей было видеть, что их мать не дышит. Её грудь равномерно вздымалась и опускалась, но за неё дышал Аппарат ИВЛ, несомненно, самый лучший, самый безопасный, самый мягкий Servo… но все же… через тонкую трубку, проведенную через трахею в бронхи поступал кислород и забирался углекислый газ.
Девушки застыли в оцепенении, не в силах сдвинуться с места, видеть мать всегда такую сильную, уверенную в себе здесь, в этих проводах… не способную дышать… нет это не шок… это намного сильнее… обреченность.
Наконец стряхнув с себя оцепенение, Мара взяла Леру за руку и подвела к кровати матери. Пододвинув стул, она насильно усадила находящуюся в трансе девушку – Посиди с мамой, я скоро вернусь.
Выйдя из палаты, она остановила пробегающую мимо медсестричку и поинтересовалась у неё
– Солнышко подскажи, где я могу разыскать Светлану Викторовну?
– Медсестра, оценив внешность девушки, её обращение к ней игриво стрельнула глазками
– Она в операционной, но скоро должна уже освободиться.
Заметив растерянный взгляд, девушка, мягко взяв Марину за руку, предложила – А давайте я вас кофе напою, пока вы ожидаете её?
– Спасибо – Марина, стрельнув глазами, прочитала имя, напечатанное на бейджике – Ксения. Спасибо, но у меня в реанимации мать…
– Соболезную – произнесла девушка, слегка погладив руку Мары своей
ладонью – А давайте я вам кофе сюда принесу, а то вы на ходу засыпаете…
Действительно вид у Маришки был не важнетский… перелет, до этого бессонная ночь, разговор с Лерой, состояние её опекуна – все это выбило её из колии и навалилось громадным грузом усталости
– Буду тебе признательна, Ксения. Очень.
Я быстро – обещающе улыбнулась девушка и практически бегом побежала в сторону столовой.
Мара, криво улыбнувшись, покачала головой «нда уж… а ведь видон у меня ещё тот, и что они во мне все находят… все, кроме одной… которой я не нужна»
Ощутив в своей руке стаканчик с кофе, Мара подняв глаза, с благодарностью взглянула на подошедшую Ксению. Девочке на вид было лет 18-20… она восторженно смотрела на Марину, ничуть не скрывая своей заинтересованности.
– Спасибо милая, огромное.
– Не за что… а вот, кстати и ваша Светлана Владимировна идет – с легкой ноткой ревности закончила она.
Посмотрев в конец коридора, Марина увидела стремительно идущую женщину, довольно высокую светловолосую, одетую в белую мед. Форму, сидевшую на ней, как платье от лучшего кутюрье…
Когда врач подошла ближе Мара, встав со стула, негромко окликнула её
– Светлана Викторовна.
Женщина повернулась на звук своего имени и моментально узнала в молодой, высокой черноволосой девушке с пронзительным взглядом зеленых глаз приемную дочь её Ирины…
– Марина? – скорее утверждающе, чем вопрошающе произнесла она
Если бы не скребущие на сердце кошки, Мара мысленно изобразила бы присвистывающего волка из диснеевского мультика «Ирина Александровна, не ожидала, от вас такого. И где вы такое сокровище то нашли…»
Высокая, одного роста с девушкой, врач вызывала стремление кинуться на её защиту и охрану своей хрупкостью. Светлые волосы, для удобства, подстриженные коротко были практически белыми на вид и лишь только когда на них падало солнце переливались чистейшим золотом… а эти глаза… они двумя озерами чистейшей голубой воды глядели на Марину с такой добротой и состраданием, что невольно сердце девушки екнуло и она почувствовала глубокую симпатию к этому человеку.
– Марина – ещё раз повторила Светлана, подходя и беря девушку за руку – Мои соболезнования, мы сделали всё, что в наших силах… Я И Ирина. Она