– Мне нужно ваше имя? Вы можете его сказать? Документы у вас есть с собой?
Девушка отрицательно замотала головой.
– Что «нет»? – переспросила Ира, утешающе дотрагиваясь до плеча «пациентки». – Имя не скажите?
– Документов нет, – пробормотала та. – А я Вика… Меня зовут Вика.
– Очень хорошо, Вика. Я хочу, чтобы вы успокоились, потому что сейчас вас осмотрит доктор, и вам сразу станет лучше. Договорились?
Вика разрыдалась, и её увезли. Ира ушла следом. Обе исчезли из поля зрения Антона. Что дальше? Поехать на квартиру, которую он сейчас делил с Пашей или остаться, чтобы поговорить с бывшей?
Почти бывшей – поправил он сам себя.
Ему, собственно, было наплевать на её занятость и установки – не беспокоить на работе. А ещё девушка… интересно, какая-то родня у неё есть? Может, кому-то надо позвонить? Или подождать, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке?
Приняв решение, Антон подошёл к стоявшей у стены кушетке и опустился на неё. Все мысли были заняты предательством жены, в душе поселилось мерзкое чувство обречённости и безвыходности.
За что она так с ним?
У них был хороший брак. Даже образцовый. Достойный зависти. То есть он так думал. А потом? Что случилось потом? Что он сделал не так?
Ярость опять застилала ему глаза. Хотелось пойти за Ирой, трясти её, требовать правды, ответов. Но а что дальше? Как он себе это представлял? Всё, вероятно, станет лишь хуже, а Антон не был уверен, что готов проверить это на практике.
Когда Ирина вернулась в приёмную, прошло порядком времени. Он не засекал, конечно, поэтому даже не знал, сколько именно. Она оглядывалась по сторонам, словно искала кого-то.
– Нам надо поговорить, – начал он с главного, чувствуя себя немного виноватым, что сперва не уточнил, как там пациентка.
– Ты видел?
– Что?
– Девушку, которую привёз. Вику. Она проходила здесь?
– Нет. Я тебя ждал.
Ира будто не слышала его и была очень взволнована.
– Сбежала что ли… и где теперь её искать? Мне, наверное, надо позвонить в полицию, или куда там обычно звонят. Только вот мы ничего не знаем о ней, кроме имени. Мда…
– А что с ней вообще?
– Да… выкидыш.
Он не был совсем чёрствым человеком, чтобы не почувствовать ничего. Ему, правда, было жаль. Может, девушка прошла мимо, пока он тут размышлял, что сказать Ире?
– Да, это очень плохо.
– Да, – автоматически согласилась Ира, – очень. Ладно, я пошла, у меня куча работы.
Антон тут же поймал её за локоть, не давая сдвинуться с места. Очень вкрадчивым голосом он процедил сквозь зубы:
– А у нас нерешённая проблема, не забыла?
– Я не забыла, Шереметев, не забыла. И обещаю, мы поговорим. Но не сейчас. Занята я, не видишь, что ли! Давай завтра. Или послезавтра. Не сегодня, короче.
И она ушла. Впрочем, как всегда.
Антон вылетел из дверей клиники, пнул лежащий на пути камень и зашагал к так и мигающей на аварийке машине. Ощущал он себя сейчас, словно животное в клетке. Всегда привык решать дела сразу, а здесь приходилось ждать. И идти на поводу у бывшей. Это то, что он не любил и не приемлил категорически: зависеть от кого-то и пребывать в неведении.
Но здесь не он выбирал. Обстоятельства сложились таким образом, что ему следовало действовать аккуратно. Аккуратно и неторопливо.
Сев за руль, он внезапно вспомнил о незнакомке из кафе. Если у неё только случился выкидыш, она ведь не могла уйти далеко, в таком-то состоянии, верно? Он отъехал от тротуара и попытался выискать в толпе тёмные волосы и хрупкую фигуру, но безуспешно. Она, что, в окровавленной одежде ушла? Или в больничной сорочке?
Девушка исчезла. Растворилась.
Прибавив скорости, он поехал домой, в одинокую, не считая не просыхающего Паши, квартиру.
Но измождённое лицо незнакомки ещё долго преследовало его в мыслях.
Глава 2
За стенкой храпел Павел. Антон в очередной раз подумал, когда и как друг успел так опуститься. С тех пор, как Шереметев осел в Лондоне, они нечасто общались. Но даже год назад Пашка не выглядел таким безнадёжно пропитым. Он практически забросил бизнес, не интересовался ничем, кроме клубов и шеренги бутылок элитного алкоголя. Женщины его тоже не интересовали. Хорошо, что в его фирме были отличные управленцы, иначе пить бы ему было не на что.
Огромная двухсотметровая квартира в новом доме на Петроградке была полупустой. Из-за практически отсутствующей мебели, эхо тут гуляло потрясающее. Вот и сейчас, пока Паша выводил рулады в своей комнате, Антону дико захотелось поколошматить в стену. Глядишь, проснулся бы друг и заткнулся на какое-то время.