На холм мы забирались очень осторожно. Я встал во весь рост и, держась одной рукой за поручень, жестикулировал второй, руководя подъёмом. – Стоп, – скомандовал я, когда увидел крыши будок у машин, стоявших на дороге.Нас стрелкам не видно, а мне и крыш достаточно. Они цель, и я их вижу.Сейчас я очень зол. Когда мы поднимались на холм, я оглянулся и увидел магов, стоящих у капонира. Среди них были Дарья и Алёна.Эмоции. Нет, не сейчас. Мне, как никогда нужны концентрация и сосредоточенность.Я чуть потряс опущенными вниз кистями, словно сбрасывал с них капли воды, и поднял руки над собой, широко разведя их в стороны. А потом с силой взмахнул ими вперёд, словно хочу набросить тяжёлую сеть на машины.Не знаю, зачем так сделал. Можно было и без жестикуляции обойтись, но почему-то мне показалось, что так будет правильнее.И ничего… Секунда, другая, и ничего не происходит.А потом меня скрутило. Сильно. По-настоящему. Почти так же, как в детстве, когда я засунул пальцы в розетку.По-моему я кричал, а может, выл, закрыв глаза и вцепившись в поручень побелевшими пальцами.Знал, что надо выстоять, и держался. Не знаю, сколько прошло времени. По мне, так целая вечность.Меня отпустило, и я открыл глаза.Какой сегодня отличный день! Не по-зимнему яркое солнце светит так, что глазам больно смотреть на горы льда, сверкающие всеми цветами радуги, и даже синяя дымка, стелящаяся по низу, это зрелище не портит.Надо же, я и не заметил, когда погода поменялась. С утра, вроде, крайне пасмурно было. Всё небо в серых тучах.Такс, а где же вражеские машины? Я покрутил головой, и даже на цыпочки привстал. Машин не было. Только горы льда…Это что, я столько навалил? Нет, я в хорошем смысле этого слова. Про лёд, конечно же. Про горы льда.О - чу - меть!Взглянув на Ираклия, понял, что пока его лучше ни о чём не спрашивать. Котёнок - Гадя, занятый любимым делом. В смысле, глаза мегрел таращит так, что они того и гляди выпадут.На всякий случай я встал ногами на сидение, и осмотрелся всё ещё раз.Красота! Машины словно засыпаны горами алмазов. Метра на полтора выше крыш тех будок, в которые я целился.Кгхм-м… Дорога, правда, тоже того… Ну, в общем, пострадала слегка… Хотя альпинисты, наверное, смогут по ней пройти. Есть же среди них отважные люди.Малость перестарался, кажется. А я, что, знал, как оно работает? Во, не знал. Так что не виноватый я. Вышло, как вышло.
В конце концов, лёд наверняка же растает. Хм, к весне уж точно. Ну, или чуть попозже. В крайнем случае, бульдозер у строителей попрошу на расчистку. Для него тут работы фиг да маленько. За неделю - другую всяко справится.
– Ираклий, ты здесь? – я для верности помахал ладонью перед глазами мегрела.Надо же, реагирует. Пальцем мне в лицо показывает. Что опять не так?Я провёл рукой по лицу, и понял, что размазываю кровь. Потыкав пальцем, выяснил, что кровь у меня сегодня течёт из носа.Надо же, какой я разносторонний! Вчера из глаз, сегодня из носа, а завтра?А вот завтра ниоткуда. Буду целый день валяться в кровати, с перерывами на лёгкий и тяжёлый перекус, и шагу из дома не сделаю. – Ираклий, поехали домой, а. Я живой, у меня есть дом, куда хочется возвращаться. Что ещё человеку надо, – прогундосил я, напрочь убивая хороший новый носовой платок и закидывая голову назад.Снег, что ли приложить. Кровь никак не останавливается.
Обратно мегрел меня вёз медленно, можно сказать, бережно.Меня укачало, а может, и эйфория отпустила, и я заснул. Помню ещё, меня дома чем-то протирали, и даже дали выпить чего-то сладкого, а потом я словно провалился.Чёрт возьми… Я Алёну не проводил.
Глава 39
– Просыпайся, просыпайся. Обедать будешь?
Чтоб меня всегда так будили.
– Я ещё не завтракал, – буркнул я сквозь сон, и мой желудок со мной тут же согласился, выдав затейливую руладу.
– Кашки манной захотел?
– Не-е, лучше посплю, – поплотнее обхватил я подушку, собираясь подтвердить свои слова действием.
– Обед проспишь. А там столько всего… – продолжил вещать голос с небес, чем-то напоминавший мне одну близко знакомую княжну.
– Всего, это чего? – машинально озвучил я запрос одного из важнейших мужских органов, и мой желудок тут же подтвердил свой интерес деловитым бурчанием.