Обсуждая наиболее вероятные версии происходящего, мы с одногруппниками не заметили, как немного увлеклись и выпили на пару кувшинов сладкого ферканского сидра больше, чем вначале планировали. У ферканского сидра есть одна коварная особенность: пьётся он легко, как фруктовый компот, а бьёт в голову как самый крепкий самогон.
Поэтому возвращаясь поздним вечером изрядно навеселе с наших дружеских посиделок в ближайшем к Академии трактире, я предусмотрительно старался держаться в тени. Попадусь в таком состоянии на глаза кому-нибудь из преподавателей — сурового наказания мне не избежать. Да и редкой удачей будет отделаться одним лишь наказанием. Некоторые особо зловредные преподаватели могли так тебя ославить, что долго потом будешь служить объектом для насмешек окружающих.
Стараясь бесшумно красться в тени серой замшелой стены здания, а не цепляться за всё, что только можно, добрался до корпуса нашего общежития. Неуклюже перевалился через подоконник первого же попавшегося открытого окна, и, выбравшись из чужой комнаты, на моё счастье на тот момент пустовавший, в коридор, направился к центральной лестнице, которая была ближе. В столь поздний час я имел все шансы никем не замеченным добраться до своей комнаты на пятом этаже и проспать крепким беспробудным сном до самого утра.
Чопорные лица с портретов смотрели так осуждающе, что я, не выдержав этого молчаливого давления, взял и показал им всем язык. На душе заметно полегчало, и даже шатать меньше стало. Но незаметно пробраться до пятого этажа не получилось.
Неспешно преодолевая второй этаж, услышал вполне явственно дробный шум шагов спускающегося мне навстречу. «И кого это по ночам здесь носит?» — лениво подумалось мне. Остановившись посередине лестницы, я даже не попытался спрятаться. Смысла в этом никакого не было. Прячься, не прячься, а если это кто-то из преподавателей, то всё равно меня засекут. Если же это студент, то и опасаться особо нечего. Вряд ли кто из студентов станет распространяться о том, в каком состоянии я вернулся в Академию из города.
Меня многие опасались, считая жестоким и злопамятным. Репутация, заработанная ещё в первые учебные дни, когда я весьма агрессивно огрызался на любое замечание в свой адрес и чуть что кидался в драку, продолжала работать на меня и поныне. Не объяснять же окружающим, что от въевшихся буквально с молоком матери клановых привычек мне не так просто избавиться. В клане уважали не ум, а силу.
Тоненькая фигурка в белом одеянии, целеустремлённо перепрыгивая через две ступеньки, быстро приближалась ко мне. Я напряг пропитанные алкоголем мозги, пытаясь узнать спускавшегося студента. Но спешащий навстречу разумный показался мне не знаком. Чужих как на территории Академии, так и в здании общежития быть не могло, так неужели пару лишних стаканов сидра так пагубно на мою память повлияли?
Незнакомец, завидя на своём пути препятствие в виде пошатывающегося меня, тоже остановился и с любопытством, как мне тогда показалось, уставился на меня. Под этим пристальным и изучающим взглядом я почувствовал себя настолько неуютно, что захотелось сбежать и спрятаться. Но разве пристало оборотню бояться и прятаться? Поэтому не менее пристально начал разглядывать незнакомца.
— Что, никогда пьяных не видел? — нарушил я затянувшееся тягостное молчание, стоя на самом краю ступени и усиленно пытаясь удержать равновесие.
— Настолько пьяных — нет, — быстро прозвучало в ответ. — Всегда думал, что оборотни предпочитают здоровый образ жизни.
— Откуда ты знаешь, что я оборотень? — поинтересовался, усиленно ворочая заплетающимся языком. — На мне ведь это не написано.
— А я тебя сегодня во второй ипостаси видел, — потупившись, сообщил незнакомец.
— Где? — спросил, в тайне наивно надеясь, что свидетелем моего сегодняшнего позора этот студент не был.
— Так возле ворот, когда нас ректор и преподаватели встречали.
Я мысленно застонал. Похоже, столь неприятное для меня событие ещё долго будет обсуждаться окружающими. Этого мне ещё не хватало! «Лучшая защита — это нападение!» — очень кстати вспомнилась прописную истина, знакомую каждому оборотню с детства и я, нагловато усмехаясь, спросил: