- Да нормальная история, Костян! Чё ты? - Леха хлопнул в ладоши. - Тем более, мне кажется, Ленка выдумала половину. Или приукрасила. Но вот эта фишка с зеркалом мне жутко понравилась. Давай тоже так сделаем?
- Не надо. - Карина покачала головой, скрестив руки на груди.
Она смотрела на нашего с ней одноклассника, почти не мигая, будто гипнотизировала, и я никогда ещё не видел её такой сердитой. Мне даже показалось, что карие, всегда светлые и теплые глаза Карины в тот момент стали почти черными, какими-то безумно глянцевыми и вдобавок ещё отливали темно-бордовым.
- А чё? Слабо? - не унимался не в меру инициативный друг. - Костян, я возьму зеркало с веранды? Точно помню оно там висит. Твоя бабуля в него смотрелась, когда возвращалась из-за тапочек.
И не дождавшись моего разрешения, Лёха сбегал к входной двери, снял со стены зеркало в красивой оправе с завитушками и по пути где-то прихватил чашку с водой.
- Так. - он снова устроился на стуле, как в седле, облокотив зеркало на спинку. - Первый предмет есть.
- Не надо, Лёша. - повторила Карина с нажимом в голосе. - Все обряды, связанные с кровью - это чёрная магия.
- Кровь! Точно! - упрямый одноклассник хлопнул себя по лбу, а потом сорвал с пальца лейкопластырь, который всё это время довольно успешно скрывал его ранку от ножа, и мазнул ещё не зажившей подушечкой по отражающей поверхности. От души с противным хлюпающим звуком отхлебнул воды из чашки и стал постукивать по раме костяшками пальцев.
- Прекрати, дурак! - Карина встала с дивана и, подойдя к Лёхе со спины, попыталась забрать у него зеркало. - Ты не понимаешь, что делаешь!
- Да это же просто прикол, Карина! Ничего не будет. - заржал в голос одноклассник, не выпуская из рук предмет "колдовства", но девчонка явно не собиралась сдаваться. - Вот прицепилась-то! Отвали!
- Так, всё! - мне уже изрядно надоел этот спектакль, да и свою зазнобу, как сказала бы бабуля, хотелось поддержать. - Лёха, шуруй уже спать! Вон смотри, народ на второй этаж поперся. И ты давай за ними.
- Эх, не понимаете вы шуток. Может, мне просто было скучно. И ничего же страшного не произошло в итоге. Ладно, спокойной ночи, голубки. - мой друг скривился в многозначительной улыбочке и, наиграно испугавшись погрозившего ему кулака, наконец-то самоустранился.
- Придурок. - выдохнул я, как только мы с Кариной остались наедине.
- Да. Глупый человек. И мне его жаль. - девчонка устало провела ладонью по лбу и с зеркалом в руках направилась в сторону крытой веранды.
- Давай помогу. - я подошёл к Карине со спины и перехватил предмет Лёхиного колдовства. - Тяжёлое же. Рама кованая. И не переживай. Утром повесим на место. Сейчас в темноте нет смысла возиться.
- Хорошо. - замялась одноклассница. – Мне, наверное, тоже пора спать. Пойду. Спасибо, Костя.
- Подожди. - я удержал её за запястье. Расставаться совсем не хотелось. Тем более, что впервые за долгое время мне наконец-то выдался случай побыть наедине с девчонкой, которая нравилась до громкого стука сердца где-то в горле. - Может чаю попьём?
- На веранде? - зачем-то переспросила Карина.
- Ага.
- А что. - улыбнулась она. - Хорошая идея. Давай.
Я, наверное, готов был подскочить до потолка от внезапно свалившегося счастья и осознания своей удачливости.
Сбегал на кухню за кружками, по-быстрому налил в них кипятка из термоса, закинул пакетики черного цейлонского, и с шоколадкой в зубах вернулся на веранду.
- Как мило. - едва не прыская от смеха, произнесла Карина от моего комичного вида.
- И вкуФно. - пробубнил я, не выпуская упаковку "коркунова" изо рта, и поставил кружки на стол.
- Не сомневаюсь. - смущенный румянец коснулся щёк моей одноклассницы. - А как ты думаешь... - она хотела задать какой-то вопрос, но резко замолчала, изменившись в лице. - Чш-ш. - хмуро шикнула на мою попытку открыть шоколадку, шуршащую фольгой. - Тише. Слышишь?
- Что? - сначала не понял я, а потом сам обомлел, почувствовав как противный липкий холодок сковывает горло, а потом ухает куда-то в желудок.
Со стороны крыльца, тихим размеренным шорохом, доносилось короткое "щух-щу-уух", похожее на тиканье старых механических часов-ходиков с металлическими гирями в виде шишек.
Но тогда я точно мог сказать, что это был звук шагов. Уверенных и тяжёлых. И направлялись они к входной двери. Вот только кого могло принести так поздно ещё и на дачу. Все наши уже спали мертвецким сном в большой комнате на втором этаже.
Секунда. Вторая. Чьи-то шаркающие ноги отсчитали все двенадцать ступеней высокого крыльца и замерли на дощатой площадке. Тихий щелчок замка и высокая дверь медленно приоткрылась, скрепя старыми ржавыми петлями.