Я вскочила с места и побежала к большому зеркалу на шифоньере. Оглядела себя всю в потёмках и поняла, почему дядька решил оставить свет выключенным. Моё тело изменилось — превратилось в уродливое смешение человеческих животных признаков. Лицо вытянулось, на коже то тут, то там клочьями торчала шерсть. Неподготовленное к таким выкрутасам эволюции сознание сразу стало искать возможное оправдание всему этому звездецу.
— Я что, с ума схожу, дядь? — спросила я, в отчаянии повернувшись к нему.
— Если бы, Ника, если бы, — произнес он со слезами в голосе.
— Тогда что со мной такое на хрен происходит?! — завопила я.
— Ты оборотень, перевертыш, — ответил дядя Валера, и его слова звучали как приговор.
— Но как?.. — только и могла выговорить я.
Дядя некоторое время молчал, давая мне самой возможность осознать, где, когда и как произошёл тот поворотный момент, после которого я и моя жизнь изменились навсегда. То моё чудесное спасение из ледяной воды не было сном. Вот только спасителем моим был не пёс, а огромный чёрный оборотень, после укуса которого я сама стала такой. Все мои познания из полусказочных историй говорили, что ничего хорошего от этого ждать не стоит.
— Волки — зло, — подливал масла в огонь дядя. — Это из-за них погибли одиннадцать лет назад твои мама и папа.
— Но ведь волк спас меня, — возразила я, тщетно пытаясь защитить свою детскую фантазию, что поддерживала меня всё это время.
— Даже обернувшись волком, оборотни сохраняют часть человеческого разума. Если бы он хотел спасти тебя, не стал бы кусать, а обернулся бы человеком.
Я опустилась на заваленный одеждой стул у шифоньера. Свыкнуться с новой реальностью было не просто. Да как это вообще можно было назвать реальностью?! Даже моя внезапная влюблённость в преподавателя уже не казалась чем-то пугающим. Она хотя бы не была из области фантастики.
— Но ведь раньше я не… — прошептала я еле внятно.
— Настой аконита успешно подавлял волчьи инстинкты всё это время, — опустив взгляд, сказал дядя. — Твои мигрени и тошнота — это побочный эффект.
— Но почему ты скрывал?!
До последнего не желая мириться, я продолжала искать несостыковки в этой истории.
— Сначала я испугался. Не знал, что делать и как реагировать. Но аконит помогал, и в какой-то момент я даже начал думать, что ты полностью здорова.
Дядя замолчал. Я видела, как блестели его глаза в темноте. Сама я будто одеревенела от переизбытка эмоций: от его горечи и разочарования, от моих собственных страхов и растерянности. Будущее было у меня перед глазами, а теперь я не знала, что меня ждёт. Не понимала, останусь ли такой уродливой тварью с клочьями шерсти, как сейчас, на всю жизнь или это пройдёт со временем. Много вопросов возникало в моей голове и угасало, так и не найдя ответа.
Глава 8
Сколько мы просидели так, час или два, я не знала. Постепенно шум автомобилей за окнами стих. Я видела, что погода изменилась. Диск луны заволокли огромные тёмные облака и из них на землю крупными хлопьями повалил снег. Звонок в дверь заставил нас обоих забеспокоиться. Дядя Валера побежал к двери проверять, а я кинулась вновь к зеркалу. На полпути услышала голос Кира. Расстроенный.
— Это хорошо, что ты её проведать пришёл, — холодно сказал ему дядя Валера. — Но к ней пока нельзя.
Я взглянула в зеркало. Из отражения на меня смотрело моё обычное человеческое лицо с размазанным макияжем. Я побежала включать свет, чтобы убедиться, что всё действительно прошло.
— Кир! Погоди, я сейчас всё решу! — крикнула я из комнаты, заметив, как дядя Валера выталкивает его за дверь.
— С ума сошла?! — набросился на меня дядька, вернувшись в зал.
— Я уже в порядке, видишь? — я демонстративно обернулась вокруг своей оси.
Мне во что бы то ни стало нужно было убедить его впустить Кира. Потому что раз он пришёл так поздно, то, скорее всего, снова подрался с отчимом, и ему негде ночевать.
— А если ты вдруг опять обернёшься? — не унимался дядька. — Как ты можешь друга своего подвергать такому риску?
— Нормально всё будет! Ты же сам говорил, что волки сохраняют часть разума, — ответила я, вернув ему его же аргумент.
Дядя Валера призадумался. Пошкрябал пятернёй седую голову.
— Ладно, только сперва выпей настой, — он принёс из кухни графин со стаканом.
При одном взгляде на них меня замутило, но делать было нечего. Вылакав стакан этого адского пойла, я кинулась на лестничную клетку. Кир сидел на подоконнике, ковыряя ногтем облупившуюся краску на стене.