― Сварить зелье из самой Мандрагоры… ― вложил я в интонацию нотки восхищения. — Или это уже ты постаралась?
Взгляд женщины тревожно заметался с меня на столик с чашками и обратно.
― Рина, будь благоразумной и оставь затею. Этим ты ничего не добьёшься и сделаешь хуже только себе. И, пожалуйста, верни книгу матери, пока она не поняла, что это ты её у неё изъяла.
― Я ничего не брала.
― Книга в твоём столе.
― Но как? — открыла она рот в изумлении.
― Ты забыла, кто я. Я чувствую зов крови. Книга откликается мне.
― Что-то я не подумала об этом.
― Рина, ты многое упускаешь из вида, ― мягко засмеялся я, покачав головой. ― Тебе ещё расти и расти.
― Куда мне до тебя, ― буркнула она, меняя позу. Теперь передо мной сидела деловая женщина. — Говори, зачем пришёл и проваливай.
Вот тут я не удержался и засмеялся во весь голос.
Рина фыркнула и обиженно засопела.
― Ты непробиваемый, да?
― Завидуешь? ― сверкнул я взглядом, взывая к сущности девушки.
Кожа на лице Рины пошла рябью, показывая мне истинное «я». За хорошенькой мордашкой скрывалась сущность Моры, помесь лисы и дикого кота.
― Прекрати, я поняла.
Я моргнул и отпустил зов.
― Всегда удивляюсь, как это у тебя получается. Я сама не всегда могу схлынуть, ― быстро пришла она в себя. — Кого нужно проверить?
― Девушку, что пришла со мной.
― Это та, что чинной походкой направляется на выход? ― съязвила Рина, припомнив мне недавний инцидент с показом силы.
Мне ничего не оставалось делать, кроме как подойти к столу, на котором стоял монитор. Развернув к себе плазму, упёрся ладонями о столешницу и стал наблюдать за девушками в зале. Анна и не думала уходить. Она что-то быстро писала на листке.
Что-то было в этой девушке такое, что заставляло мою сущность проявлять к ней интерес. Я даже невольно повторил за ней наклон головы, пытаясь рассмотреть, что же она писала.
Поставив точку, Соколова свернула записку конвертиком и с такой зловещей улыбкой передала продавщице, что все сомнения пропали разом. Это послание предназначалось мне.
Царственной походкой, будто она хозяйка положения, Анна Владимировна покинула торговый зал.
Я не стал останавливать её. Оставим эту партию за ней. Следующий раунд будет за мной.
На губах расцвела дьявольская улыбка.
― Или ты стареешь, или девушки наконец-то стали думать головой…
Я повернул голову в сторону Рины, и девушка тут же заткнулась. Мне было совершенно наплевать на мнение особы, сидящей рядом со мной. Моя гордость не пострадала ни в коей мере. И девушка это прекрасно знала. Мальтова в который раз проявила глупость, показав свой интерес ко мне.
― Чего не остановил, раз пришёл мне её показать? — опустила она взгляд, не выдержав моего давления, тем самым показывая слабость и подчинённое положение по отношению ко мне.
― Она ехала в моей машине, этого будет достаточно. Я хочу, чтобы ты по запаху определила, к какому клану она принадлежит.
― Ты смеёшься? Я что тебе нюхач?!
― Ты мне задолжала, ― напомнил про должок. ― Если поможешь мне в этом вопросе… прощу.
― Точно? — неуверенно поинтересовалась она.
― Я держу своё слово.
― Хорошо. Пошли.
Когда мы вышли в торговый зал, продавщица засуетилась и подбежала ко мне.
― Денис Александрович, вам просили передать, ― и протянула мне ту самую записку, что так старательно писала моя коллега.
Я поблагодарил и взял письмо. Читать не стал, оставил на потом.
― Читать не будешь? — вытянулось в удивлении лицо Рины, когда я положил согнутый листок во внутренний карман пиджака.
― Нет.
Мальтова пожала плечами, развернулась и пошла на выход. Я следом.
На всякий случай обвёл улицу взглядом, хотя прекрасно понимал, что меня ждать не будут. В воздухе витал шлейф духов Соколовой. У меня нюх лучше, чем у человека, но хуже, чем у оборотней, поэтому я и попросил об услуге Мальтову. Рина чистокровный оборотень и обладает отменным обонянием.
Нажав на брелке кнопку, разблокировал двери. Рина тут же залезла в салон. Я последовал за ней.
Глубоко вдыхая, женщина водила носом.
― Странно, ― сказала она после нескольких минут, ― я чувствую только человеческий запах. С чего ты решил, что в ней есть сущность?
― Я чувствую в ней силу. Попробуй ещё, ― не отставал я от женщины.
Рина послушно выполнила просьбу, даже повернулась к спинке сиденья, глубоко втянув воздух.
― Ничего. Только человек, ― повернулась ко мне.
Я внимательно посмотрел на неё. Не врёт.
― Я не вру.
― Верю, — я отвернулся от девушки и задумчивым взглядом уставился в окно.
― А ты взывал к её сущности? Или должностной этикет не позволяет?
― Да. Ещё в первый раз, когда не знал, что она мой подчиненный.
― И?
― Сущность молчит.
― Тогда не понимаю. Может, она сильнее тебя или заражённая? Новый вид?
― Этого мне не известно. Одно знаю точно ― не зараженная. Я не чувствую от неё агрессии. В любом случае, спасибо. Твой долг оплачен.
Рина тут же «рыбкой вынырнула» из машины.
И я её понимаю. Служить колдуну, было делом чести. И именно служить, а не отрабатывать долги. А у Рины был хороший долг (за который можно было попасть в вечное услужение), который я списал за такие несущественные заслуги.
Откинувшись на спинку сидения, вытащил записку. В нос сразу же отчётливо ударил запах человека. И не одного. Запах продавщицы был сильнее, ведь именно она держала записку последней. Но и аромат Анны тоже сохранился, правда, был еле уловимым даже для моего обоняния. Не читая, поднёс конвертик к носу и глубоко втянул воздух, прикрыв глаза. Моя сущность внутри тела встрепенулась, помогая мне разграничить запахи.
От усилий, что «мы все втроём» прикладывали, у меня на руках выступили вены, и побежала рябь татуировок. Из внутреннего зеркала, что висело в салоне автомашины, сверкнули глаза с желтыми зрачками.
Ничего. Пусто.
Я не уловил запах ни единой сущности, только запах человека.
А должен был!
При первой встрече с Соколовой я подумал, что ошибся. Почуяв импульс силы, на автомате свернул, даже не заботясь, что при таких манипуляциях с автомобилем могу нечаянно причинить кому-то вред. Меня словно магнитом тянуло к этому злосчастному шлагбауму, возле которого и стояла моя подчинённая.
Мне тогда повезло. Я вовремя взял себя в руки и только лишь облил Соколову грязной водой из лужи. А могло быть и хуже.
Однако, как только я оказался на месте, всё исчезло. Я не чувствовал больше ничего и списал всё на банальную усталость. Трое суток, в течение которых я в составе совета гонялся за охотниками, сделали своё дело. Резерв силы был на нуле. Поэтому и неудивительно, что я так среагировал. Мне чудился источник всюду, словно путнику оазис в пустыне.
Сегодня я был крайне удивлен и опять же при встрече с Соколовой. От неё действительно фонило силой. И это означало только то, что она одна из наших. Но как бы я не пытался воззвать к её второму я, получал отказ. И не простой. Её сила защищала сущность, не давая распознать.
Я несколько раз пробовал вывести Соколову из себя, чтобы она проявилась. Всё тщетно.
― Чёрт, ― выругался, стукнув кулаком по рулю.
Моё внимание опять привлекла бумажка, что была зажата в кулаке.
Развернул. Прочитал. Сопоставил. Перечитал.
С каждым прочитанным словом на губах медленно расползалась улыбка.
― Вот ты и попалась птичка, ― кажется, я стал догадываться, кто она.
Анна
В тот злополучный день я больше своего босса не видела. Даже не знаю радоваться мне или плакать по этому поводу. Телефон тоже молчал. Вернее, молчал в первой половине дня, а потом он просто «сдох». И я радостная, что всякие личности мне названивать не будут, спокойно охраняла спокойствие граждан, мотаясь на дежурном автомобиле по всему городу. Ночь, в отличие от дня, выдалась нормальная, вызовов не было совсем, так что я смогла выспаться. Благо, что диванчик в кабинете у меня удобный.
Стрелка на часах, что висели над входом, приближалась к восьми, а это означало, что я могу уже потихоньку собираться домой. Осталось только сдать смену.