Той осенью Майя начинает ходить в полноценный детский сад и у меня появляется возможность познакомиться с новыми родителями. На празднике в День благодарения ко мне вдруг подходит бабушка мальчика из группы Майи. Эта бабушка – из категории активных: регулярно привозит и забирает своего внука Алекса, знает других детей в саду и посещает все утренники.
– Я думала о вас, – с сочувствием произносит она.
– Правда? – удивляюсь я.
Мне даже трудно себе представить, по какому поводу может думать обо мне эта дама, с которой мы обменялись едва ли парой фраз. Уж я-то о ней точно не думала. Честно говоря, даже имени ее не помню.
– Я видела, как вы ходите пешком по холоду, – продолжает она. – Я могла бы вас подвозить, но решение о том, кто повезет Алекса в сад, его мама всегда принимает в последний момент.
Я по-прежнему не понимаю, к чему клонит эта женщина и почему считает, что меня нужно подвозить, но объясняю, что нам до сада всего 800 метров и мне не трудно ходить пешком.
– И все же я хотела бы вам чем-то помочь, – говорит она.
Я киваю, вежливо улыбаюсь и меняю тему. И только дома до меня доходит, что она, вероятно, решила, будто у меня нет машины и поэтому мне приходится ходить пешком по холоду.
Игры на свежем воздухе имеют решающее значение не только для воспитания в детях бережного отношения к окружающей среде, но и для их физического развития. ВОЗ называет детское ожирение «одной из самых серьезных проблем в системе здравоохранения XXI века», поскольку к взрослому возрасту из-за него могут развиться такие заболевания, как диабет, ишемическая болезнь сердца и гипертония. Достаточно заглянуть в среднестатистический класс американской начальной школы, чтобы оценить масштабы катастрофы. Вот что говорит по этому поводу педиатр моих дочерей доктор Шон Шарма:
– Еще поколение назад в классе из двадцати человек был лишь один или два ребенка с диагнозом «ожирение». Сегодня ожирение настолько распространенное явление, что теперь из общей массы выделяются дети с нормальным весом. Наши ожидания изменились: лишний вес – теперь новая норма.
Статистика Центра по контролю и профилактике заболеваний показывает, что за последние тридцать лет количество случаев ожирения почти утроилось среди детей и выросло в четыре раза среди подростков. В 1980 году около 7 процентов американских детей в возрасте от 6 до 11 страдали ожирением; в 2012 году этот показатель составил уже почти 18 процентов. В возрастной группе 12–19 лет уровень ожирения за тот же период вырос с 5 процентов почти до 21 процента. Если добавить сюда данные по лишнему весу, то получится, что каждый третий ребенок в США страдает либо одним, либо другим, то есть вероятность встретить здесь ребенка с ожирением в шесть раз выше, а с лишним весом – почти в два раза выше, чем в Швеции. Кроме того, примерно у 11 процентов американских детей в возрасте от 4 до 17 лет диагностирован СДВГ, тогда как в Швеции лишь у 3–6 процентов школьников наблюдаются симптомы, соответствующие данному диагнозу. И хотя в последние годы в Швеции его тоже стали ставить чаще, тенденция не настолько выраженная, как в США. Если учесть количество детей с расстройствами аутического спектра, получается, что каждый шестой американский ребенок имеет отклонения в развитии, что, по данным одного исследования, соответствует 17-процентному росту данного показателя с 1997 по 2008 год. Тем временем количество случаев миопии, то есть близорукости, выросло с 25 процентов в 1971–1972 годах до 42 процентов в 1999–2004 годах. Главным виновником данной трагедии считается тот факт, что дети стали проводить гораздо больше времени в четырех стенах. Растет также количество сенсорных нарушений, и сейчас рекордное количество детей – даже дошкольников – нуждается в помощи эрготерапевта, логопеда и физиотерапевта.
Игры на свежем воздухе помогают бороться с ожирением, сенсорными нарушениями и миопией, кроме того, по данным многих исследований, общение с природой смягчает проявления СДВГ. Между тем складывается впечатление, что во многих регионах США кто-то вставляет палки в колеса активным сторонникам такого времяпрепровождения. Здесь отсутствуют унифицированные правила для детских дошкольных учреждений касательно прогулок на свежем воздухе и соответствующие культурные традиции, из-за чего малыши в детских садах бо́льшую часть времени проводят перед экраном телевизора или с планшетами и игровыми приставками в руках, вместо того чтобы наслаждаться общением с природой. Неоднократно я видела, как малышей усаживают в автокресла прямо перед телевизором, который может предложить их любознательному взгляду и развивающемуся уму лишь бесконечную череду мультфильмов и телерекламы. Школьники тоже оказываются не в лучшем положении, поскольку подвижная перемена – возможность активного отдыха на улице, которую я принимала как должное, в американских школах вообще может отсутствовать. Поэтому, когда Майя начинает ходить в подготовительную школу, которая, к слову, в Индиане загружает детей по полной программе, я облегченно вздыхаю, узнав, что у них каждый день будут две пятнадцатиминутные перемены на улице. Прогулки будут проводиться и в начальной школе, как минимум до конца второго класса. И при условии хорошей погоды. Теоретически дети должны выходить на улицу, если там не холоднее –6 °C и нет холодного ветра. Но на деле я вижу, что из этого правила часто делаются исключения, и наступление зимы воспринимается не как призыв бежать на улицу лепить снеговиков и делать снежных ангелов, а, скорее, как сигнал к тому, чтобы достать планшеты. Более того, подвижную перемену могут отменить не только из-за погоды: к моему несказанному удивлению, таким способом иногда наказывают весь класс за проступок нескольких детей, такой как разговоры во время завтрака или игнорирование слов учителя. Бывает и альтернативное наказание за те же «преступления»: первую половину прогулки весь класс или отдельные дети неподвижно стоят на асфальтированной площадке вдоль специальной желтой линии. Когда это произошло впервые, я не придала значения, решив, что Майя могла что-то неправильно понять. Но, как оказалось, такие случаи не единичные.