Еле справившись с запасным люком, он подхватил молоденькую стюардессу под руки и потащил на крыло. Потом был прыжок вниз и потеря сознания. Возле очнувшегося из небытия пациента забегал весь медперсонал.
Костя задал склонившемуся над ним пожилому доктору вопрос:
- Что с самолётом? Людей удалось спасти? И как себя чувствует стюардесса?
- Что? Вы это о чём сейчас, милейший?
- Как о чём? Самолёт загорелся при посадке, разве вы не в курсе? Там было очень много людей, я просто не смог вернуться назад, резко отключился. Надеюсь, что их всех спасли.
- Ах да, как же я мог забыть? Всё хорошо, не переживайте. Сейчас вам нельзя много разговаривать, поспите, сестра поставит вам укольчик, - сказал усталый врач и добавил приглушённо:
- Ну всё, похоже отвоевался касатик.
Из памяти Зорро начисто стёрлись воспоминания об отношениях с Олесей, впрочем, как и всё, что происходило с ним за последнее время. Образ самой девушки не исчез, он помнил, как флиртовал с ней, едва взойдя на борт самолёта.
Всему виной был удар головой о камни. Руки и ноги пациента были целы, как и всё остальное, восстанавливался он стремительно. Костю выписали из госпиталя с диагнозом посттравматический синдром с частичной потерей памяти.
Вскоре парня комиссовали и отправили домой под наблюдение врачей. Конечно он знал о своём диагнозе и очень удивлялся, что ничего не помнит, но на войне, как на войне, всякое может произойти.
Зорро вернулся в Москву глубокой осенью, в конце ноября, после пятимесячного отсутствия. Прямиком из аэропорта направился домой, обдумывая планы на вечер. Вначале он собирался приготовить поесть и прибраться, потом хорошенько выспаться и забуриться туда, где много девушек.
Костя уже и не помнил, когда последний раз проводил с ними время, как и многое из того, что произошло за последние полтора года. Ну ничего, вспомнит ещё, какие его годы?
Он открыл дверь своей квартиры и вошёл внутрь, ожидая увидеть привычную картину полного запустения, когда в помещении долго не живут, но нет, всё выглядело по-другому. Хотя, мебель вроде та же самая, но всё стоит по-другому.
В прихожей, возле зеркала на тумбочке, нагромождение разных баночек и флакончиков, на вешалке висит женское пальто, на обувной полке стоит женская обувь. Всё говорит о том, что здесь живёт женщина.
В доме светло и чисто убрано, из кухни доносятся аппетитные запахи, а из ванной комнаты слышатся звуки льющейся воды и мелодичное женское пение. Хорошо поёт, хотя песенка довольно незамысловатая.
- Чёрт, кажется ошибся дверью, надо делать ноги, - пробубнил Костя с некоторой опаской, вышел в подъезд и огляделся вокруг.
Ошибки быть не могло, это его квартира. Похоже, Нина Аркадьевна в его отсутствие пустила квартирантку. Ну что же, позже всё выяснится, хотя, весёлого конечно мало.
Зорро зашёл обратно, закрыл дверь и сел в кресло, ожидая, когда из ванной комнаты выйдет прима, что оккупировала его дом. Дама принимала душ и пела, полагая, что никто её не слышит. Он представил, как она вместо микрофона поёт в рассекатель воды.
Вряд ли певица обрадуется незнакомому слушателю и может запросто вызвать полицию, потому что скорее всего не в курсе, кто настоящий хозяин. В любом случае, будет весьма любопытно посмотреть на её реакцию.
Ждать пришлось довольно долго. Вскоре пение заглушилось звуками включенного фена. Девушка высушила волосы и вышла, она была завёрнута в любимое полотенце Кости. В лице квартирантки было что-то знакомое, где-то они явно пересекались.
Она не сразу заметила, что вместе с ней в квартире находится посторонний. Зорро пришлось кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание.
А то не дай Бог, снимет с себя полотенце и предстанет абсолютно голой, доказывай потом, что у него не было дурных намерений. И без того визгу не оберёшься.
Но всё произошло совсем не так, как ожидал Зорро. Увидев ухмыляющуюся физиономию Кости, девушка не стала визжать и орать, а с рыданиями бросилась к нему в объятия.
Она ощупывала руками его лицо, потом стала целовать глаза, губы и твердила, не переставая плакать:
- Костенька, наконец-то приехал, я так тебя ждала. Слава Богу, с тобой всё в порядке, а то я уже не знала, что и думать. Уехал и как в воду канул. Родной мой, любимый. С малышом всё в порядке, не волнуйся. Представляешь, всё, как ты говорил, у нас будет девочка. Скажи, ты рад? Ну что ты молчишь?