Письмо было небольшим и с пятнами от слез. Что же за изверг был Грегори Иллеа, заставляя дочь переживать такое. Бедная девушка. Что же с ней произошло? Кто этот Генри? Парень которого она любила и не смогла забыть. Что случилось с ребенком? Ведь если ее муж узнал, что ребенок не от него, то он мог избавится от него. В каком же аду побывала эта несчастная девушка.
Послышались шаги и я поспешно спрятала письмо. Появились Максон и Селеста. Они о чем-то беседовали и Селеста немного хмурилась. Только сейчас я поняла, как долго сидела над письмом. Я даже не заметила, как самолет начал совершать посадку. Мою растерянность тут же заметил Максон и сразу подошел ко мне.
- Ты себя как чувствуешь? С тобой все в порядке? – его лицо выражало столько заботы и обеспокоенности, что я тут же поспешила улыбнутся, чтобы успокоить его.
- Все хорошо, - я правда умолчала, что меня слегка подташнивает. Очевидно или из-за того, что я ничего почти не ела или из-за того, что меня могло укачать в самолете. Максон взял меня под руку и мы спустились по трапу вниз.
Возле аэропорта нас снова ждали камеры и мы всем улыбались и махали. Очень часто на плакатах я видела свое имя и почти не видела имен девушек, а люди кричали нам вслед «Америка – наша принцесса! Принц Максон, выбери нашу Америку». Постепенно радость от того, что я в родной Каролине стерла воспоминание о письме, и я отдалась охватившему меня восторгу. Тысячи людей пришли встретить нас и они меня любят, видят во мне принцессу. Я была счастлива не только от того, что вернулась домой, а еще и потому, что народ одобряет меня, видит во мне принцессу. Разве это не может вселить уверенность в себе? Пока автомобиль вез к моему маленькому городку, расположенному сразу за центром провинции, я настолько была поглощена чувством радости, облегчения, нежности и любви, что забыла даже о Крисс и Селесте. Я не заметила, как автомобиль остановился у моего дома. Только когда мы вышли из машины, я поняла, где нахожусь. Мой дом немного преобразился, но не сильно. Он все такой же скромный и неброский, для меня всегда такой большой, но теперь, после дворца такой маленький домик преобразился. Для постороннего взгляда он почти не изменился, но я то вижу все изменения. Крыша заново перекрыта и с панели сняла грязь и они покрыты новым слоем краски. Крыльцо отремонтировано и входная дверь не та. Того дома, который вот-вот рухнет уже нет, этот преобразовавшийся дом еще поживет. У меня на глаза выступили слезы счастья, когда я увидела, как из дома выскочили мама с Кенной, а за ними Джеймс, папа и Мэй. Я дома. Наконец, я дома, действительно дома. Я подняла глаза, желая узнать реакцию Максона на мой дом, но он в это время смотрел только на меня. Я, это уж стало таким привычным, утонула в его глазах, и у меня перехватило дыхание от вида снежинок в его волосах. Все отошло на второй план, и я думала лишь о том, чтобы его губы быстрее прикоснулись к моим. Но нам помешали.
- Америка! – этот голос я узнала бы в толпе безошибочно. Так как он принадлежит моему младшему братишке, которого я не видела столько времени, полгода не меньше. Я повернулась на звук и увидела только сверкающие пятки моего братишки, который со всей скорости бросился бежать ко мне. Как мне его не хватало. Я подняла взгляд на Максона, он улыбнулся и вопросительно приподнял бровь, словно спрашивая, как я поступлю. Я рассмеялась, это слышали, наверное, все соседи, и подобрав юбку платья, бросилась бежать наперерез брату. Маленькие ладошки обвили мою шею, а сам он стиснул меня так, словно собирался задушить, но я не жалуюсь.
- Джерард, милый, как мне тебя не хватало, - я заплакала.
- Америка, я так скучал. Наконец ты приехала, - вокруг щелкали фотовспышки, ослепляя глаза и множество репортеров снимали нас. Нас сейчас видит вся страна, но мне все равно. Даже если они решат, что мое поведение неподобающее и что для принцессы это поведение неприличное, я не изменюсь и не перестану быть собой. Ведь как сказал Максон, «я полюбил не твой образ, а тебя саму». Ему нужна я, а я такая, какая есть. Неважно, нравится это королю или нет.
К нам тут же присоединилась и Мэй, а за ней и мама с Кенной, потом нерешительно подошел отец и даже Максон не остался в стороне.
Комментарий к Глава 7. Встречай нас, Каролина!
http://s019.radikal.ru/i629/1406/ed/3ed8e566b011.jpg - кольцо Америки в моем представлении (только из белого золота)
========== Глава 8. С Днем Рождения, Америка. ==========
- Америка, все ждут тебя к завтраку, - в комнату заглянула рыжая головенка моей младшей сестренки. Люси поколдовала над волосами Мэй, и они выглядят сейчас безупречно, как и ее короткое яркое розовое платье, сшитое моими горничными ей в подарок. Сегодня приедут телевизионщики и станут снимать завтрак в моем доме. Людям интересно посмотреть на дома Элиты и так уж получилось, что мой дом – первый. Комнаты в моем доме настолько малы, что в них едва хватает места для кровати, шкафа и стола. В лучшем случае в комнате можно было бы поместить еще гитару с подставкой, которой у нас не было никогда или футляр со старой обшарпанной скрипкой, которая передается из рук в руки вот уже 4 поколения. Теперь она моя, мне ее передала моя мама, так как из трех дочерей только я увлеклась музыкой. У Кенны получается неплохо, но мама говорит, что до моего уровня ей далеко. К тому же у сестры теперь совсем другие заботы. Вчера маме чудом удалось разместить нас всех. Селеста начала возмущаться, когда ей выделили комнату Мэй и стала требовать от Максона других условий. У всех троих действительно был выбор. Так, как у нас дом очень маленький, король предусмотрительно договорился с мэром. Последний должен был приютить у себя Максона, Селесту и Крисс. Но так как принц отказался, отказались и девушки. Только при этом Селеста все никак не переставала жаловаться. Тем не менее, я была рада тому, что они остались тут, особенно, что Максон остался. Интересно, он же привык к просторным комнатам и роскоши, он никогда не жил так, как я. Но чему тут удивляться? Он – принц, я – Пятая. Максона разместили в комнате Коты, заново отделанной. Мэй осталась с Джерардом, а Крисс поселили в комнате Кенны.
- До завтрака еще 10 минут, - за время пребывания во дворце я привыкла к четкому соблюдению времени. Пусть в последнее время там мне и давались поблажки то из-за ранения, потом из-за болезни и стресса вчера ночью, но тем не менее привычка осталась. Самое главное правило, которое нам вдалбливала Сильвия – «Не стоит заставлять королевскую семью ждать. Ни при каких обстоятельствах, Вы не должны опаздывать. Оправданием может быть только плохое самочувствие, и даже в таком случае Вы должны заранее предупредить Их Величества». Энни заканчивает с моим макияжем и помогает мне подняться и не помять платье. Мэри сегодня превзошла себя, заплетя мои часто непослушные волосы в чудесную косу, вплетя в нее живые цветы. Где она их взяла посреди зимы? В цветочном магазине? Но они же сейчас баснословно дорогие. Наш дом сейчас прекрасно отапливается, как же, принцу нужно обеспечить полный комфорт, поэтому платье для меня служанки выбрали не слишком теплое, и довольно простое. Приятного бледно розового цвета, как цветы в моих волосах, оно без рукавов и с высокой талией, а потом приталенное спускается вниз шуршащим ворохом шелка у пола. Из украшений я надела лишь свою подвеску с птицей и надежно спрятала кольцо. Никому не позволю его украсть.
- Все уже собрались в столовой. Я и не знала, что все такие дисциплинированные. Хорошо вас там во дворце выучили, - Мэй тоже приодели и сделали прическу, она стала еще красивее и сходство между нами подчеркивалось еще больше. Живые голубые глаза сестры блеснули озорным огоньком, и она чуть ли не припрыгивая спросила. – Так ты идешь?
Я знаю причину ее возбужденности, сегодня вечером на приеме у мэра она вживую увидит Гавриила Фарадея.
- Иду. Не хватало нам еще опоздать.
- Когда мы спустились вниз, я не узнала свою маленькую гостиную. Я вмиг оказалась окруженная множеством цветов. Самых разных, но больше всех тут было белых хризантем. Волшебный цветочный запах окружил нас с сестрой. Мэй в своем сиреневом платье выглядела как еще один цветок. Я опустилась возле одного из букетов и уткнулась лицом в цветы, белоснежные как чистейший снег. Как же я люблю эти цветы. Откуда они здесь? И кому известно какие именно цветы я обожаю? Максон. Только он мог до такого додуматься. Но зачем? Одной рукой я нащупала что-то в букете и вытащила оттуда маленькую записочку на плотной бумаге с королевским гербом. Там было всего три слова, выведенные аккуратным почерком. Таким родным и любимым, что я узнала бы его где угодно. «Я люблю тебя».