Минутное раскаяние дорого обошлось Фло: он и не заметил, как оказался одет, причёсан, надушен и по дороге к алтарю. К счастью, будущим супругам полагалось прибыть в собор по отдельности, шум радостной толпы за окнами кареты действовал неожиданно успокаивающе — особенно если задёрнуть занавески — и уже на третьей минуте Фло решил: нравится Сесилии быть брошенной прямо перед алтарём — ну так он ей это устроит!
Карету резко тряхнуло и закачало, что-то грохнуло по крыше, будущие подданные совсем уж раскричались, но ничто не смогло отвлечь Фло: он перебирал и отбрасывал одну за другой фразы, наиболее подходящие для того, чтобы кратко и доходчиво объяснить своё решение. Тем более, что карета двинулась дальше неожиданно плавно и в гораздо большей тишине.
После доброго получаса мирной дороги пассажира вновь тряхнуло, а затем экипаж замер.
"Вот и всё, — подумал Фло с неожиданным спокойствием, поднимаясь. — На месте решу, что сказать".
Поскольку никто не торопился распахивать ему дверцу, принц сделал это сам, замер в растерянности, но всё же нерешительно ступил на землю.
Или, вернее, на золотящееся спелой рожью поле.
Ошарашено завертев головой, Фло тут же заметил, что постромки обрезаны, а лошадей нет, как и колеи от неизвестно как оказавшейся посреди поля кареты.
— Ну, что стоишь? — раздался голос с затянутого тучами неба. — Только не говори, что хочешь обратно, в лапы своей наречённой!
— Не хочу, — быстро ответил принц, и поднял голову.
С крыши кареты, скрестив ноги по-турецки и положив на колени неизменную секиру, прищурив один глаз от неожиданно выглянувшего солнца и улыбаясь во весь рот, на него смотрела Герда.
Фло расплылся в ответной улыбке и мгновенно всё ей простил.
— Ну что, — валькирия легко спрыгнула на землю. — Пошли?
— Пошли, — согласился принц.
И только добрых сто шагов спустя вспомнил:
— А как я здесь оказался? Дигеллок?
— Дождёшься от него, — усмехнулась валькирия. — Бруня.
— А где она? — завертел головой принц.
— Обратно полетела — и снова на шее Дига, — усмехнулась валькирия. — Не знаю, как она его уломала, но он тащил её на себе, даже когда она несла сюда карету заклинанием. Сам он не мог вмешаться — тут такое бы началось!
— Да, на этот раз матушка бы вас раскусила…
— Ну а я только столкнула кучера и обрезала постромки, — завершила воительница (и отныне — похитительница принцев, по совместительству).
— Спасибо!
— Да ладно, — отмахнулась Герда. — Я когда шла от королевы, встретилась с твоей суженой. Ей, видно, уже донесли, что ты на мне жениться собрался. Вот она и решила со мной… потолковать. Я ей едва глаз не подбила. А потом решила, что можно отомстить поинтересней… Редкостная стерва!
Принц был настолько согласен по сути высказывания, что даже форма на этот раз не вызвала у него нареканий.
— Ты ведь не думала то, что мне сказала? — сменил он тему.
— Почему? — удивилась валькирия. — Ещё как думала, даже повторить могу. Но привыкла уже, да и бросать тебя с такой гидрой… лучше я тебя дракону скормлю — быстрее и безболезненней!
— А правда, что родители тебе платят за то, чтобы ты меня охраняла?
— Ну, теперь перестанут, — хмыкнула Герда. — Кстати, молодец, что напомнил. Надо в банк зайти, снять деньги и купить тебе вещмещок и разное там… На лютню не рассчитывай!
— Я обязательно заработаю необходимое, — поторопился уверить спутницу принц.
Герда фыркнула:
— Больно надо! Я то, что к концу месяца оставалось, сложила на наш счёт. От твоей музыки доходу, как с дракона — перьев, дом строится, Бруньке пещеру надо было обустраивать — так что счёт у нас тощий, как заначка у тролля. А ещё надо на лапу на границе дать — поживём в Вилларанте, пока тут всё не утихнет. Голодать не будем, но ты, вслуччего, всегда можешь отправляться домой, плакать не стану.
Принц отчаянно покраснел.
— Герда, — еле вымолвил он имя возлюбленной. — Я ни на что не променяю возможность быть рядом с тобой. И если ты когда-нибудь согласишься стать моей супругой…
— Ты первый об этом узнаешь, — оборвала его валькирия. — А сейчас двигай ногами, твоё высочество, а то скоро мы либо под дождь попадём, либо в когти твоей матушки.
Эрменгарда влетела в рабочий кабинет супруга разъярённой фурией:
— Ты будешь что-нибудь делать или нет?! Флориан три дня как пропал! Карету нашли уже перекрашенной чуть ли не на границе!
— Он написал, что с ним всё в порядке, — пожал плечами король. — Пусть попутешествует, это полезно для расширения кругозора. Они-то думают, мы будем их искать — но я этого делать не намерен.
— Но свадьба…
— К троллям подземным свадьбу! — неожиданно рявкнул король. — Пусть идёт, куда хочет! И, кстати, дорогая, — так же неожиданно к монарху вернулся прежний флегматичный тон. — Я только что подписал поправку к закону о престолонаследии. Вернее, вычеркнул пункт об исключении из порядка наследования женщин. Тебе не кажется, что из Бертрады выйдет гораздо лучший правитель, чем из Флориана?
Королева далеко не сразу смогла связно ответить. Отбросив язвительную ремарку, что предпочла бы такое решение ситуации ещё пять-шесть беременностей назад, Эрменгарда обеспокоенно спросила:
— Но что скажут лорды?
— "Ура" — именно это полагается кричать на коронации, не так ли? — приподнял бровь король. — Они поймут, что лучше мудрая женщина на троне, чем безответственный юнец. Другие замечания?
— Нет, — пролепетала королева.
— Что ж, — король поднялся и проследовал к двери.
Уже почти миновав супругу, он остановился, и впервые за короткий, но судьбоносный разговор в его голосе зазвучала нерешительность:
— Я проходил сегодня мимо оранжереи… Кажется, ваши розы зацвели.
— Да… хотите взглянуть? — неожиданно молодым голосом произнесла королева. — Они очень красивы.
— С удовольствием.
— А потом мы могли бы зайти на соколятню, не правда ли? — предложила Эрменгарда. — И вы мне покажете того сокола, про которого рассказывали.
Из покоев они вышли рука об руку. Хотя король искренне не понимал, что такого может быть в кустах, пусть и цветущих, а королева была более чем равнодушна к охоте вообще и охотничьим соколам — в частности.
*Однажды Бруня пыталась объяснить сестре, что значат слова инфекция и гигиена, запуталась, призвала на помощь студентов из соседнего медицинского, и после утроенной ими грандиозной попойки с параллельным посвящением в особенности диагностики различных заболеваний, под утро Герде приснилось нечто такое, что напугало её до холодного пота — почище любого дракона. С той ночи к таскаемому сначала ею, а затем и Фло багажу присоединился полный спальный комплект, а среди своих воительница едва не прослыла эстеткой и сибариткой. К счастью, "джентльмены удачи" таких слов просто не знали, иначе пришлось бы валькирии основательно проредить их ряды.