Ни слова не обмолвилась о себе, зато с заинтересованным блеском в безумно красивых глазах расспрашивала меня. И я рассказывал о себе, о семье, о группе. Ей хотелось доверять, выкладываться. Она не видела во мне солиста популярной группы, она видела во мне обычного парня с гитарой. И снова смеялась, дарила улыбки и язвила. А я влюблялся, как мальчишка.
- Дональд Дак, - и да, Кае нравилось меня дразнить и всячески издеваться, - улыбнись!
Я раздвинул губы в широкой улыбке и облокотился на колонну Триумфальной арки, ощущая приятный холод мрамора.
Бэмби сделала несколько кадров и побежала ко мне, видимо, тащить к очередной достопримечательности. Наконец, горе-фотограф настигла меня. Моя очередь устраивать экзекуцию.
Я обнял девушку за плечи, прижимая к себе, чтоб не вырвалась, и достал телефон.
- А теперь улыбочку, Бэмби! - я включил камеру и сфотографировал нас. Девушка на снимке не улыбалась, а нахохлилась, как воробей. Смешная такая.
На следующем снимке у девушки стали персиковыми щеки. Я попросту поцеловал её в шею, а потом за ухом. Развлекался, наблюдая, как она смущается. А на последнем кадре она зазвездила мне оплеуху. Больно!
- Маньяк носатый! - припечатала Кая, вырываясь. Сейчас ругаться начнёт. Я довел её до смущения, значит, она будет доводить меня до белого каления. - Всю обслюнявил! Это между прочим, неприлично. Где твои нравы? Где?! Я тебя спрашиваю, Евгений! Гад! Я на тебя заяву за домогательство накатаю.
И я не выдержал. Рассмеялся и притянул мелкую к себе.
- У нас слишком мало времени, детка, - говорю, как герой любовного романа, и нежно целую разом онемевшую девушку в губы.
Она мне ответила. Тонкие ручки скользнули по моим плечам, обнимая за шею. Неуверенно, чувственно и нежно. Не у одного у меня гормоны бурлят.
Кто-то меня узнал и начал фотографировать, кто-то сделал вид, что нас вообще не существует, какая-то бабуська ставила нас внукам в дурной пример. А нам было просто
все равно.
Весна носится в воздухе, ощущается каждой клеточкой тела и призывает к любви. Так почему я должен сопротивляться? Да и что может быть лучше, чем целовать девушку, которая тебе нравится? Хотя есть кое-что, но я, пожалуй, сдержу свои инстинкты к продолжению рода человеческого. Хм… Пока сдержу.
Кая оторвалась от меня и тихо рассмеялась. А в глазах такое понимание. Мысли что ли читает? Я показал ей язык и надул губы.
- Женечка, - издевательски пропела она, улыбаясь одними глазами. - Ты меня хочешь? - я поперхнулся. И несколько минут это чудо втирало мне что-то про нравы? Вот она - женщина, венец творения! Несмело кивнул, строя версии развития событий. - Ах ты! Гад! А я тебе доверилась! А тебе только одно и надо!
Венец творения откровенно смеялась надо мной, закатывая скандал в лучших традициях оскорбленной невинности. Я закатывал глаза, сдерживая смех.
- Чудо ты, - осмелился я потрепать её по волосам. Кая вновь замерла, смущаясь ещё больше.
- Педофил, - пробормотала она.
- А ты несовершеннолетняя? - осведомился я, перебирая её волосы.
- Мне двадцать два! - возмутилась Бэмби. А я думал, лет девятнадцать. - Но в душе я ребёнок! - она обратила внимание, что я сосредоточено пытаюсь заплести ей подобие косы. - А в наглый карий глаз?
- А мороженку? - решил подкупить её я.
- Договорились, - ответило мне вечно дите.
Пришлось покупать Кае мороженное. Поймал себя на мысли, что следует спросить у неё паспорт. Ну не ведут себя так люди в двадцать два года!
- Мне серьезно двадцать два, - покосилась на меня Бэмби, откусывая от своего пломбира с орехами. – Просто, как Стася говорит, детство в жопе играет. Я в детстве серьезней хотела казаться, в куклы не наигралась. А теперь решила вести себя, как себя ощущаю. Ну, понял ты меня, короче.
Я задумчиво кивнул, оттяпывая кусочек шоколадного лакомства. Что заставило её в детстве стать взрослее? Может, семейные трудности?
- А с этой Стасей ты давно знакома?
- С конкретно этой? – улыбнулась уголками перепачканных в мороженом губ девушка и облизнулась. – Практически с рождения. Мы вместе росли.
- Вы сестры? – естественный вопрос. Хотя я бы не сказал, что они похожи. Совершенно разные.
- Неа, просто рядом жили, - не захотела вдаваться в подробности Кая. Заставлять я её не стал и просто взял за руку. Девушка кинула на меня благодарный взгляд.
Сейчас наша экскурсия по городу больше напоминала свидание двух влюбленных. Мы бродили по аллее, на которой была установлена военная техника, дурачились и фотографировались.
Доев свой пломбир, Бэмби залезла на один из танков и попросила себя сфотографировать. Её мало волновало, что, кроме нее, технику исследовали только дети.
Я сделал несколько снимков и махнул ей рукой, чтобы слезала. Ага, щаз! Это чудо заголосило, что слезать боится и лучше там посидит, на солнышке погреется. Причем приправила свою речь нецензурными высказываниями и обвинила меня в своей беде.
- Молодой человек! Снимите уже свою девушку с танка, - посоветовала мне мамашка, выгуливающая своё чадо здесь же. – Или пусть не матерится и сидит тихо.
- Ага, сними её оттуда, - пробормотал я и подошел к военной технике поближе. Кая сидела на раскаленном металле, держась за всевозможные выступы и тихо ругаясь.
- Милая, - ласково позвал её я, - слезай.
- Нет, - отказалась девушка, - мне страшно. Вдруг я упаду? – и мило закусила губу.
- Я тебя поймаю, - я протянул ей обе руки. Бэмби на коленках подползла к краю и схватилась за них, с силой сжимая мои пальцы. – Вот, ставь на выступ ногу…
Через несколько секунд девушка оказалась в моих объятьях. Её меленько трясло.
- Высоты боишься?
- Чуть-чуть, - честно ответила моя беда, прижимаясь ко мне и обнимая за пояс. Я погладил её по взъерошенным волосам.
Зато доверять незнакомцам не боится. Лучше бы было наоборот, а то влипнет еще во что-нибудь. А если бы на моем месте действительно был маньяк-насильник? Я внутренне содрогнулся. Хорошо, что я на своем месте.
- Спасибо, что помог, - тихо отозвалась девушка где-то в районе моей шеи, щекотя кожу дыханием. – Есть еще одно место, где мы должны побывать, - и, отлепившись от меня, задорно подмигнула.
Знал бы, я куда её потянет…
========== Моя леди ==========
- Куда мы едем? - в который раз спросил я спокойную, как удав, Бэмби.
Девушка загадочно улыбнулась.
- Туда, где я тебя изнасилую и расфасую по чёрным пакетикам, - жизнерадостно заявила она и снова отвернулась к окну.
Последние полчаса мы провели в душном полупустом автобусе на заднем сидении.
- Тебя посадят, - предостерег её я.
- На насилие женщин не сажают, - поделилась информацией начинающая маньячка.
Автобус лихо свернул. Пассажиров, которых было полтора человека, болтнулись влево. Я, не зная, за что схватиться, чтобы не упасть с сидения, не нашёл ничего лучше,
чем ухватиться за ногу Каи. Транспорт выровнялся. Руку я не убрал.
Девушка злобно на меня зыркнула и шлепнула по руке.
- Хорош меня домогаться! - прошипела она со смешинками во взгляде.
Ещё один поворот. Самое эпичное, что нас тряхнуло, и мы оба съехали с сидения на пол, громко заржав.
- Уй! Блииин, - простонала Бэмби, потирая свой хорошенький зад. Что он хорошенький, я заметил, когда она забиралась в автобус. Так бы её и… Впрочем, не важно, что я бы сделал. - Блядь, Мильковский, наша остановка!
И мы побежали к выходу, сбили с ног какого-то пацана и выскочили из транспорта. Точнее я выскочил и поймал Каю.
- Мне сегодняшних приключений на год точно хватит! - выдохнул я, отдышавшись.
- Обращайся, - изобразила поклон Бэмби.
Прохожие со скептизмом наблюдали, как два идиота отряхиваются и ржут.