Не успела Ауреллия сказать, что они ушли, как на них набросились сразу с нескольких сторон.
Конечно, он предвидел это, не может лес быть на столько тих и это сразу насторожило волка. А уж когда с нескольких сторон из-за деревьев вышли воины с мечами наголо, он понял, что не ошибся.
Похоже, такая задумка была изначально. Заставить принцессу с сопровождающим отделиться от основного отряда и напасть на них.
Клаудиус спешился и поднял меч в оборонительную позицию, нападать первым он не собирался, у них было численное преимущество, а значит, нужно было выжидать, – встань позади меня, – велел он девушке, – держись за мой пояс и возьми кинжал, – тон был приказной, но для нее сейчас это было то, что надо.
Возражать не было ни малейшего желания, и девушка быстро сползла с лошади, одновременно шлепнув ее по крупу, чтобы та рванулась вперед. Она отлично знала, что кобыла вернется, а вот отдавать свою красотку этим людям она совсем не хотела. Ноги тряслись, но она вытащила из-за пояса Клаудиуса кинжал и встала к его спине, успев почувствовать, как волос коснулась жесткая шерсть. Сейчас она была вздыблена, и он совсем не был похож на утреннюю подушку. Все это пронеслось в голове так некстати, потому то сейчас точно было не до девичьих мечтаний.
Мужчины медленно окружали его, но пока держались на расстоянии. Что удерживало их больше, обнаженный меч или оскаленные клыки было неясно, но рисковать они не хотели.
– Отдай ее нам, волк и мы отпустим тебя.
Ответом им было рычание, – попробуйте ее отнять, – голос больше походил на рык, но воины поняли его, – эй, зверь, зачем проливать кровь ради нее? – спросил один из них, видимо, предводитель, но волк не стал отвечать, лишь пометив его для себя, чтобы первому перегрызть глотку.
Он снова зарычал и отбил первую неуверенную атаку воина, чьи нервы не выдержали.
– Нас больше, и никто не хочет крови. Она даже не твоя, ее везут тем, кто всегда угнетал твой народ. Тебе не кажется, что это отличный способ отомстить?
– И что вы с ней сделаете? – поинтересовался Клаудиус, – зачем она вам?
Ауреллия растерянно стояла, держа в дрожащих руках кинжал и пыталась понять, что же решит Клаудиус.
Потому что даже для ее объятого ужасом разума, доводы, что приводил мужчина были убедительны.
– Ничего, что могло бы повредить ей. Мы ценим хороший товар. Ей будет ничуть не хуже, чем при дворе Троиссии замужем за этим похотливым щенком.
– Я не могу предать ту, которая зависит от меня, – прорычал всклокоченный волк, он не собирался больше ждать, пока они и дальше будут заговаривать ему зубы, поэтому, напал первым.
Ауреллия сжалась в комок, понимая, что сейчас будет скорее мешать ему, чем поможет. Правда кинжал по-прежнему был у нее в руке, но она не была уверена, что сумеет им воспользоваться.
Предводитель отбил первый удар волка и чуть усмехнулся, – ты совершил ошибку, щенок. А теперь помимо нее, я еще заберу твою голову и повешу ее над камином.
– Много говоришь, – Клаудиус со всей силы ударил его своим мечом, так, что мужчина не удержал меч в своих руках, его воины поспешили на помощь, но они впервые сражались с волком и не знали, насколько силен этот народ.
Плюс ко всему, у Клаудиуса был на только меч, но и острые как бритвы клыки, которые он тоже пускал в ход, но тем не менее силы были неравны.
Раздался первый крик боли и один из солдат упал, зажимая рваную рану на плече. Зубы волка чуть-чуть не достали до шеи, но и этого оказалось достаточным. Он двигался так быстро, что мечи словно не могли достать его.
Поняв, что нападать по одиночке бессмысленно, они кинулись вместе, вынудив Клаудиуса отступить на шаг, под ударами мечей. Краем глаза он заметил, что девушка отползла к дереву, прижимая к себе кинжал. Он снова ударил, чувствуя, как вражеский меч прорезал воздух совсем рядом с носом.
Они и правда решили во чтобы то ни стало отбить у него принцессу и Клаудиус был вынужден делать еще шаг назад, приближаясь к ней и закрывая ее собой. Он понимал, что скоро нападавшие устанут, но все таки их было слишком много, чтобы победить, он мог только тянуть время, что он и делал, второго воина он достал мечом и тот закричал роняя свой, но кто-то достал и волка и рубашка на плече окрасилась в алый, боли он не почувствовал, только еще больше разозлился и рык стал настолько страшным, что воины опасливо переглянулись.