Юля ответила не сразу. Сначала помешала в сковородке и выключила засвистевший чайник. Потом продолжила:
— Я подробности не знаю, Гера скрытный. Мне известно только, что сбежала от него невеста в день свадьбы. Позвонила с утра пораньше. Уезжаю, мол, другого полюбила, прости. Гера после этого из больницы уволился, там все о ней напоминало. Невеста медсестрой работала в хирургии — во Второй городской. Видела я ее — так, ничего особенного. А для Геры — свет в окошке!
— Как — полюбила?! — отказывалась понимать Анжела. — А за Геру просто так замуж собиралась, без любви?
Юля печально покачала головой.
— Нет, не так. Любила она Геру! — с горячностью выдохнула она. — Только за неделю до свадьбы, на проспекте Победы авария случилась. Две иномарки столкнулись. В одной из них москвичи ехали. Уж не знаю, куда они так спешили. Адругая — наша местная, торгаша одного тачка. Москвичипонты решили кинуть — кто мы! Ну и вляпались. Нашему-то барыге ничего, а у одного из москвичей нога пострадала, в хирургию-травматологию его упекли. А он богатым оказался, да еще при должности. Запал он на Герину невесту. Она моложе этого москвича лет на пятнадцать. Ну и охмурил.
Анжела пораженно молчала.
— Давайте ужинать, — вздохнула Юля. — А то поджилки что-то у меня трясутся, от голода, чтоли. Вроде и не устала я сегодня, а поди же ты.
— Может, от погоды? — предположила Анжела.
— Наверное, — пожала плечами Юля и крикнула. — Полинка, хватит учиться, харчиться пойдем!
После чая, когда Полинка убежала в свою комнату, Юля, помявшись, сказала:
— Я тебе еще не все про Геру рассказала. История на этом не закончилась. С бывшей невестой, я имею ввиду.
У Анжелы стало тягостно на душе.
— Что еще-то? — пробормотала она и про себя подумала: «Прямо сериал бразильский».
— Запивает Герка два раза в год. Первый раз — в сентябре, обычно третьего, когда свадьба должна была быть. А вот второй раз — дата открытая.
—В смысле? — не поняла Анжела.
— Она к нему из Москвы раз в год приезжает. Сюда, в эту квартиру, является. Две ночи любви предаются.
— Как предаются? Она мужу изменяет, что ли?!
— Умная ты, Анжи, а дура! Не в ладушки же они играют. Как любили друг друга, так и любят. А как уедет она, так Герка и запивает дня на три. — Юлька печально вздохнула. — А так— не пьет, ну если вина когда пригубит. Вот так.
— Да уж, врагу не пожелаешь, — тихо сказала Анжела. — Спасибо, Юль, за ужин, пойду я. Спать хочу. Точно, погода действует.— Анжела встала. — Иди, закрой за мной.
— Но мы ведь не можем их судить? — спросила вдогонку Юля, держась за ручку двери.
Анжела обернулась:
— Нет, не можем, — твердо ответила она и тихо добавила: — Бог их рассудит.
***
Хоть и легла Анжела спать пораньше, но уснуть не получалось. Взбудоражил, видно, нервы разговор с Юлей о Гере. Она-то думала, что несчастней ее и на свете нет. А, оказывается, не одна она в пострадавших. Хотя Гере, наверное, легче. Да, легче! Пусть его невеста и замуж вышла, а любит его, любит! Анжела тяжело сглотнула слезы.
А ее Дима не любил. Как она этого не понимала до сих пор? Только сейчас прозревать начала, как будто щелкнуло что-то в душе. А может, и не щелкнуло бы, не подари ей Иван цветы. А как директор смотрел на нее — Дима так никогда не смотрел.
Господи, столько лет она отдала человеку, которому была не нужна! А вот потому и отдала, что любила. Димка добрый очень был, понимал все и жалел ее. Жалел и терпел, пока Катерина в селе не появилась.
И все равно не рвал с ней, Анжелой, до последнего. Пока она Катерине пакость не сделала. В ветлечебницу районную не дала ей устроиться. Гадостей там про нее наговорила, чтобы на работу не взяли. Катерину и не взяли.
Анжела мечтала, что приблуда домой вернется, да только она все равно работу нашла, в селе осталась. А Дима, как узнал правду, так сразу с ней, Анжелой, порвал.«Подлая ты,— сказал. — Между нами все кончено».
От горьких воспоминаний сердце застучало тяжело и надсадно.
Анжела встала с постели, включила свет. Посмотрела на экран смартфона — около полуночи. Порылась в прикроватной тумбочке и вытащила обыкновенную канцелярскую папку на тесемках. Развязала ее и осторожно вынула рисунки.