Пес оказался воспитанным, слушался, а Галя продолжала метаться, расчищая путь в кухню.
— Заходи, очень рада… А кошка давно умерла. Кофе хочешь?
— Нет, чего-нибудь попить. Голубушка, а ты волосы не передержишь?
Галя достала припасенную на дорогу бутылку содовой, вдруг вспомнила, какая она смешная с прядками, побежала в ванную. Вся эта суета удачно скрывала ее несказанную радость.
— Да, горячая вода у нас бывает не всегда.
Но как раз закипел чайник, и неотложное мытье волос, и обещанная стрижка — все как-то кстати пришлось, чтобы вспомнить прежнюю дружбу.
— Да ты пойми, я только из-за Димки. С Васиным у нас никаких вообще… Я даже видела его с этой новой девочкой, ну, с женой.
— Пока что не жена, — поправила Майя, — но старается. У тебя ножницы есть поострее?
— Жена — не жена, меня это не колышет! Но он же купил себе эту иномарку, я в них не разбираюсь…
— Фирма купила, — уточнила Майя.
— А Димке дал «Волгу» — ну не кретин? Теперь он с этой «Волги» не слезает, вообще стал неуправляем, ему заниматься надо, он же в армию загремит…
— И загремит, — вздохнула Майя. — И ты будешь мать солдата. Не вертись, сядь прямо.
— Да, тебе смешно! Скажи своему водителю, что я ему больше справки доставать не буду.
— Галюня, сиди спокойно. Я ведь не знала, что так остро стоит вопрос. Я его не нанимала.
— Да?
— Один раз подвез и стал приезжать каждый день. Понравилось.
— Конечно, денежки…
— Я ему ничего не обещала, ей-богу. Слухи о моем богатстве сильно преувеличены. Он сам! Выхожу с собакой, он уже стоит: «Куда ехать?» Он и сейчас, наверно, стоит. Вон, Ларс учуял.
Ларс подошел к открытой балконной двери и скребся о стекло. Галя дернулась, Майя велела ей сидеть и сама вышла.
В углу двора стояла «Волга», Дима подкачивал колеса.
— Так точно. — Майя пощелкала ножницами. — Значит, он ехал за нами. Куда я, туда он. Мне, ей-богу, не нужен телохранитель.
— Может, влюбился?
— В меня? Свят, свят, свят…
— Он и в детстве к тебе на колени прыгал, помнишь?
— Все я помню. Сиди, сама не прыгай, а то обкорнаю.
— Я от радости. Что ты пришла. Значит, я чуть-чуть что-то для тебя значу. Да?
— Короче, надо отобрать у него машину. Мы сегодня поедем к Васину, он приглашал, и тебя тоже…
— Меня? А удобно? Я там не была.
— Собирайся, без разговоров. Бывший муж это лучший друг, поняла?
— Но я ж не такая умная, как ты, — пококетничала Галя, осматривая новую прическу.
— Зато красавица, — похвалила свою работу Майя.
— Узнаешь платье? — Платье висело на плечиках, готовое в дорогу, и Майя давно его узнала. — Ты Темкиной привезла, а она мне продала.
— Ябеда!
Они стали примерять шляпки и заливались беспричинным девчачьим смехом.
Ларс радостно побежал к машине. Галя, залезая на заднее сидение, сказала:
— Здравствуй, сынуля. Давно не виделись.
— Привет. А куда?..
— Сначала в центр, к художникам. — Майя села рядом с ним, Галя и собака — сзади. — Может, Оля с нами поедет. Надо еще в Абдуловку съездить, сараи посмотреть. Помнишь, там…
— Пустой номер, — сказал Дима.
— Тебя не спросили. Не перебивай взрослых, — сказала Галя.
Сын на нее не реагировал, говорил только с Майей:
— Там все схвачено.
— Вы насовсем вернулись? — спросила Галя осторожно.
— Видно будет, — вздохнула Майя, и видно было, что ей ни к чему эти расспросы.
— А Оля как — неужели привыкнет? Она у деда пока?
— Ей везде хорошо. Легко адаптируется.
— Зря вы ее одну отпускаете, — очень серьезно сказал Дима.
— А что, украдут?
— Запросто.
— Он меня все пугает, пугает!.. Со двора заезжай, там ближе.
Пешеходная улица, местный «Старый Арбат». У художественного салона торгуют картинами и всякой всячиной. Можно послушать музыкантов, погадать или заказать свой портрет.
Оля сидела на складном стульчике, возле лотка с керамикой, и рисовала молодого красивого инвалида в камуфляже и в берете. За спиной стояли любопытные, сновали покупатели, гремела блатная песня, было шумно и тесно, но она старалась ничего не замечать.
Только пьяный мужик, по виду бомж, в который раз приближался, качаясь:
— Меня рисуй! Чего она — всех рисует, а меня не рисует! Очередь занимал! Имею право!
— Отойдите, не мешайте!
— Плачу деньги! Тебе баксы надо? — он искал по карманам мелкие купюры, мусолил их в руках, ткнулся в лоток с посудой. Его оттолкнули, но прямо в сторону Оли.
— Уберите ваши деньги, я не буду…