— Прости её, Алиса... Просто она пытается держать себя в руках. Но для Инги потеря сына — такой же удар, как для тебя или меня...
Глаза защипало. Прикидываться бессердечной — это верх слабоумия. Лучше разреветься и потерять лицо, чем копить всё в себе.
— Олег Ильдарович, вы как кардиолог лучше меня знаете, что сдерживать эмоции — прямой путь к инфарктам и инсультам.
— Знаю... Но не могу её заставить выплеснуть их...
— Мне пора,— смахнула слезы с ресниц.— Звоните, если что. Завтра привезу Илью.
— Алиса, ты плакала,— смотрит на меня с жалостью Стас, когда выхожу на улицу.
— Не бери в голову. Просто расчувствовалась дома. Поехали в полицию,— решительно сажусь в машину.
Он занимает своё место.
— Грымза до слёз довела?
— Я сама... Тяжело там... Не могу...
— Я тоже после смерти матери полгода не мог в нашу квартиру зайти. Тормозил у порога, разворачивался и уходил. Не понимал — как сестра там с семьёй живёт?!— разоткровенничался.
— Давно?— стало его тоже жалко в ответ.
— Два года назад... Онкология... Я даже не знал. Она скрывала.
— Моя мама умерла, когда мне было двенадцать. Кровоизлияние в мозг. Внезапно...,— откинулась в кресле.— Шли с ней по торговому центру, разговаривали и вдруг она оседает на пол. И всё... Я тогда на два месяца от жизни отключилась. Как зомби... Если бы не Лилька...
— Это кто?— посмотрел с любопытством.
— Тётя. Как-нибудь познакомлю... Поехали, нас в отделении ждут.
Глава 60
За всю свою врачебную работу о смерти пациента родным я рассказывала всего раз. И то, когда была на терапевтической практике.
А тут люди каждый день об этом с родственниками... Мороз по коже...
— Останки вашего мужа идентифицировали,— произносит медленно следователь.
К горлу подкатывает ком. Начинает подташнивать от этой мысли.
— Мы можем его похоронить?— беру себя в руки.
— Да,— подаёт мне бумаги.— Вам их выдадут в морге. И есть ещё кое-что...
Поднимаю на него взгляд, отрываясь от документов.
Мужчина достаёт из ящика пакет, в котором телефон с чуть оплавленным корпусом.
— Это вашего мужа. Чудом остался цел, попав между креслами. Там для вас послание. Он хотел его отправить, но не успел...— смотрит смущаясь.— Извините, но у нас работа такая... Мы посмотрели.
— Послание?— беру в руки телефон.
— Да. Видео для вас и какого-то Ника.
Ника?
Кидаю вопросительный взгляд на следователя. Но он сам ждёт от меня ответа, раздражающе постукивая ручкой о стол.
— Это наш друг... Спасибо... Я могу идти?
— Да. Примите наши соболезнования.
О самой катастрофе ничего нового — ждите. Только я ни разу не слышала, чтобы кого-нибудь виноватого нашли.
Просто киваю и ухожу. Быстрым шагом подальше отсюда. Иначе разревусь прямо здесь, и хрен меня остановишь.
Дыши!
Хватаю жадно воздух, мечусь у ворот от нехватки кислорода, зажав телефон Виталия в руках.
Вижу, как ко мне бежит через дорогу Стас, оглядываясь по сторонам и останавливая руками машину.
— Эй, что сказали?— хватает за плечи, встряхивает и заставляет смотреть на него.
— Идентифицировали... Телефон...
Показываю ему пакет и бумаги.
Слёзы душат.
— Идём,— берёт под руку и ведёт к машине. Ноги подкашиваются.
Усаживает в кресло, возвращается на своё.
— Дыши глубже,— сжимает пальцы.
— Не получается...
В груди что-то мешает сделать вдох.
— Получится. Нужно только успокоиться.
От его поддержки становится легче. Воздух проваливается в лёгкие. Я дышу...
— Никита Альдарович сказал отвезти тебя сразу домой.
— Да... Поехали...
Сижу и смотрю зачарованно на телефон Грозного, не в силах нажать кнопку и включить его.
Страшно увидеть последние минуты его жизни. Минуты перед " всё "...
— Чей это?— подходит Ник и смотрит на стол.
— Вита...
— Он остался цел?— сел напротив.
— Да. Следователь сказал, что застрял между сиденьями. Там что-то для нас,— отрываю взгляд от смартфона и смотрю на Гаса.
— Для нас?— приподнимает удивлённо брови.— И что это?
— Видео...
— И что на нём?
— Не знаю. Я боюсь смотреть. Вдруг там записано, как он умирал...
— Если там что-то важное, то надо посмотреть,— берёт в руки телефон и включает.
Последнее видео в расфокусе, самолёт жутко трясёт. Но потом появляется четкость и Грозный.
" Прости, любимая, похоже, это моё прощальное видео,— произносит громко Виталий, но его голос тонет в криках и воплях людей.— Я очень люблю тебя и Илью. Вырасти из него достойного мужика. Жаль, что я не смогу быть с вами больше рядом. Люблю, милая... И ещё... Ник, позаботься о них. Я тебе их доверяю... "