— Иа-а-а, йа… — голос пропал.
— Работает она! — раздраженно буркнул Кэвин. — А вы мешаете!
— И кем? — в голосе бывшей приятельницы промелькнул сарказм.
— Моим личным помощником, — отрезал начальник и сунул опешившей блондинке в руку визитку.
Я икнула и, пока Лиз не опомнилась, поспешила сбежать от греха подальше. Делать в сапогах это было невозможно, но, к счастью, догонять меня однокурсница не стала. Теперь о моем позоре будут знать все… ну, точнее, все, до кого Лиз сумеет донести информацию.
«Какой отвратный день… какой отвратный день…» — я шла и бухтела себе под нос. К счастью, шла последней, и начальство меня не слышало. Успешную приятельницу я уже встретила, осталось наткнуться на свою безответную любовь, и тогда можно с уверенностью сказать — первый рабочий день задался. Со знаком минус, конечно.
Но больше знакомых на моем пути не попалось, к счастью. А мы все дальше и дальше шли между памятниками, углубляясь в старинную, мрачную часть кладбища. Мощеные дорожки закончились, и наконец-то я поняла, зачем нужны сапоги. Скользкая земля хлюпала под ногами, а с неба начал моросить дождик. Пришлось даже накинуть на голову капюшон. Да уж, я совсем не так себе представляла работу первой помощницы в крупной компании.
Чем дальше мы уходили от центральной аллеи, тем меньше нам попадалось людей и более старыми становились могилы и небольшие склепы с замками на кованых решетках.
— Бабка вроде бы недавно умерла, — дрожащим голосом пробормотала я. — Почему мы идем так далеко?
— Там у них семейное захоронение, — отозвался начальник. — А почему твой голос дрожит?
— Так… — фыркнула я. — От благоговения перед вами.
— А! — Кэвин усмехнулся. — Люблю, когда от меня впадают в благоговейный трепет.
Семейное захоронение, на которое мы направлялись, располагалось почти у самого леса. Там, на каменной скамейке, уже сидела худенькая темноволосая девушка. Она выглядела бледной и замученной.
— Снова не спали всю ночь, Вероника? — в голосе Кэвина послышались сочувствующие нотки. А что, он и так умеет?
— А как поспишь, если… — Она вздохнула и кивнула в сторону разворошенной могилы, памятник на которой покосился, а цветочная композиция была раскидана.
— А кто это учинил акт вандализма? — поинтересовалась я, но на меня глянули так, что стало неловко. И так ясно кто — бабуля, которую мы пришли упокаивать. Признаю, вопрос глупый.
Я заняла место как можно дальше от центра событий, а Кэвин начал выкладывать из сумки все необходимое. Сначала он достал треногу, на нее водрузил стеклянную колбу и начал по капле вливать разные зелья. По кладбищу поплыл сизый дымок, а земля на могилке дрогнула (чтобы не завизжать, пришлось прикусить себе палец), и из разворошенного чернозема появилась костлявая рука не первой свежести с длинными пальцами, которые сложились в фигу. Нет, не будет у меня простого рабочего дня.
Я сделала осторожный шажочек назад и начала подыскивать пути отступления. Работа работой, но собственная жизнь дороже.
— Кетсия, иди сюда! — грозно и сосредоточенно приказал начальник, и я начала бочком пробираться к нему, стараясь не показывать, в каком ужасе я нахожусь. Зацепилась лопаткой за ограду, чуть не рухнула, дернула посильнее, грозное оружие отлетело и стукнуло одного из рабочих по ноге. Он взвыл, нецензурно выругался. Хотелось верить — от переполнявших эмоций, а не на меня.
— Простите, — пробормотала я, дернула лопату на себя и чуть не заехала ею по клиентке.
— Да заберите вы у нее это оружие обиженных крестьян! — разозлился начальник, опалив меня гневным взглядом.
Действительно, аж в жар бросило. Ну ее, эту непредсказуемую демоническую магию. Еще и хвостом дергает! Словно напугать меня хочет! Я бы, может, и напугалась, но хвост начальника меркнет перед костлявой фигой, торчащей из могилы.
— А я вам без лопаточки нужна, да? — уточнила миролюбиво, сделав вид, что не заметила демонстрации. Иногда прикинуться дурочкой — лучший выход. Особенно если нет уверенности, что без прикидок сойдешь за умную.
— Я вообще не понимаю, зачем ты мне нужна! — вздохнул он. — Держи колбу!
Я отдала лопату одному из рабочих и взяла из рук некроманта пузырек, из которого валил густой ядовито-зеленый дым.
— А это не вредно? — спросила подозрительно, стараясь держать гадость подальше от себя.
— Жить вообще вредно, — отозвался он. — Мне кажется, диплом у тебя куплен! Нюхай, что это?
Ну, вообще, я не стала говорить, что диплом-то я, конечно, сама защитила, чего не скажешь об оценке по предмету «Зельеварение». Но послушно принюхалась — полынь, мята и еще что-то очень знакомое. Правда, что это за зелье, я определить не смогла.