Пришлось принимать холодный душ, чтобы хоть как-то прийти в себя. Сквозь дверь ванны слышал, как весело гремела посудой на кухне жена, мурлыча себе под нос что-то веселое.
«Тоже мне, весело ей», — раздраженно подумал Зыков, растираясь мохнатым полотенцем.
— Паша! Почитай пока свежие газеты. Я уже взяла из ящика. На столике лежат… А я с блинчиками повожусь.
Блинчики с мясом или с творогом Павел любил, и жена это знала.
Зыков улыбнулся.
— Ишь распелась, — уже добродушно пробормотал он, разворачивая газету. Сразу же бросились в глаза два портрета. Одни — Бориса Дроздова.
Обратил внимание на слова «Продолжение. См. 2-ю стр.». Посмотрел. Прочел.
«Указ Президиума Верховного Совета СССР. О присуждении звания Героя Социалистического Труда Василию Егоровичу Кулешову и Борису Андреевичу Дроздову».
Павла Порфирьевича даже качнуло. В связи со 100-летием завода «Красный маяк» получили Золотые Звезды Героев старейший рабочий завода Василий Егорович Кулешов и представитель более молодого поколения Борис Андреевич Дроздов.
— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Утверждай теперь, что сердце не вещун.
— Ты что там ворчишь? — раздался звонкий голос жены.
Зыков не отвечал. Он смял газету, бросил ее в угол комнаты и заспешил к шкафу. У него было такое ощущение, что он задохнется, если немедленно не окажется на улице.