- Что? – злость кипела внутри.
- Ну, хочешь я на тебе женюсь?
- То я для тебя слишком страшная, то такие заявления! – подбоченилась я. – Вон пошел. И телефон отдай, а то с тапочка полицию вызывать не удобно.
- Даже не подумаю.
- Ах ты! – замахнулась, желая стукнуть этого нахала, но меня перехватили.
Повернув к себе спиной, обнял так, что я не смогла и дернуться.
- Ну, что ты такая злая?
- Иди нафиг! – а потом до меня дошло: – Подожди, ты ничего не помнишь?
- Да.
- И ты решил, что между нами что-то было?
- Почему решил? Я ж в твоей комнате был? Был. По-другому, просто не может быть.
- Так, отпусти меня, и мы поговорим. – и как только почувствовала свободу, повернулась: – Значит так. У нас ничего не было.
- А, что я тогда у тебя делал? – улыбаясь, поинтересовался парень.
- Завалился, обозвал меня страшилом и пошел делать себе кофе. Все.
- Ну да, а потом проснулся с тобой, да? Что-то не сходиться.
- Пить надо меньше, – фыркнула я и, отскочив от протянутой руки: – Ты, давай, закругляйся тут и проваливай.
- Ты меня не убедила.
- А то, что ты проснулся абсолютно одетый, это не кажется тебе странным?
- Нет, – пожал плечами парень. –Когда все происходит в спешке… А ты что, всегда раздеваешься?
- Так, пошел вон.
- Ну, что ты такая злая?
- Потому что страшная! А теперь вон!
- Не такая ты и страшная. Просто одета ужасно… – хмыкнул парень и пошел перекладывать гренки на тарелку.
- Ты меня слышишь? Вон!
- Точно, когда девушки голодные, они очень злые.
Меня нахально усадили на стул и пододвинули кружку кофе и гренки, а потом умастившись напротив, этот гад как не вчем небывало стал жевать свой завтрак.
- Ты ешь пока не остыло. Это единственное, что у меня вкусно получается.
- Мне начинать бояться?
- Не знаю стоит или нет, но ужин на твоей совести.
- Что? – у меня чуть гренка из рук не выпала. – Если ты забыл, то живёшь ты в соседней квартире. Слышишь? В соседней, а не тут.
- Но это не отменяет тот факт, что готовить я не умею, – заметил парень.
- И в чем проблема? Заведи кухарку или девушку.
- На первое нет денег, на второе желания.
- Угу, и ты нашел третий вариант?
- А почему бы и нет?
- Увы и ах, но ты в пролете.
- Готовить не умеешь?
Чуть не задохнулась от вопиющего нахальства.
- Только учти, я приму только обоснованные доводы… – продолжал наглеть парень.
- Да я тебя не прокормлю! – как назло все «против» уже казались малоубедительными для этого нахала.
- Так я сам все продукты покупать буду. На одном йогурте, которым забит твой холодильник, я все равно не протяну.
- Вон пошел.
- Ну, что ты заладила? Пошел, да пошел. А если я не хочу?
У меня закончился воздух в легких. Возмущаться я больше не видела смысла. Медленно поднявшись, обошла стол и схватила наглеца за ухо.
- Эй! – обиженно возмутился парень.
- Встал и пошел прочь.
- Ладно-ладно. Сейчас, только доем. Эй! – когда я сильнее потянула, он все же поднялся и сграбастав тарелку с гренками, пошел за мной.
Или, если быть точнее, я потащила парня к выходу.
- Чтобы ноги твоей рядом с моей квартирой не было!
- А к своей, как я буду проходить?
- Да хоть через окно!
- Можно, я хоть днем загляну? – с надеждой поинтересовался парень.
- Нет!
- Почему?
- Работаю!
На этой позитивной ноте я и закрыла дверь. За всем этим ужасом я и не заметила, как быстро пролетело время. Быстренько собралась, проверив чтобы пушистики остались дома, поспешила на выход. Открыв дверь, чуть не взвыла. У лифта, прислонившись спиной к стене, стоял сосед.
- Слушай, будь человеком. Отстань, а? – взмолилась я. - Я на работу опаздываю.
Чуть ли, не перекрестившись, для того, чтобы меня услышали, попыталась пройтись к лифту. Но мне загородили путь. Плюнув, решила, что мы люди не гордые и любим лестницу, повернулась чтобы уйти.
- Ты ничего не забыла?
Повернувшись, увидела в руках этого нахала мой телефон.
- Дай!
- Э не… - он поднял сотовый так, чтобы я не могла его достать. – Отдам, только в том случае, если разрешишь подбросить тебя до работы.
- Ну и не надо, – усмехнулась я и уже намеревалась уходить, как парень оказался у открытого окна и высунул руку с телефоном на улицу. – Эй!
- Ну, он же тебе не нужен, – улыбнулся парень. – Или все-таки?