Парень тоже отличался любовью к работе, и застать его в офисе в нерабочий день, не было удивительным, хотя парень и был женат.
- Так заметно?
Кроме них в здании крупной рекламной компании никого не было, все сотрудники прилежно отгуливали законные выходные дни.
- Очень, - кивнул помощник и встал из-за стола, чтобы сварить другу кофе.
Яхонтов подошел к небольшому овальному зеркалу, висевшему в его приемной, и внимательно присмотрелся к своему отражению. Бусы из маленьких, но ярких засосов не скрывал даже поднятый ворот куртки.
- Вот, паршивец! - усмехнулся Степан, с теплом вспоминая страстного мальчика.
Строил из себя невинную невинность, а стоило приласкать, как превратился в ураган дикой страсти.
- Из твоей реплики следует, что в твоей постели побывал парень, - констатировал очевидный факт Артем, засыпая молотые кофейные зерна в специальный стаканчик.
- Угу, - Яхонтов сел в кресло для посетителей, желание работать махнуло мужчине ручкой, вместо него появилось желание поделиться своими впечатлениями.
А лучшего слушателя, чем Артем было не найти. Парень не разделял его взглядов на увлечение особями обоих полов, но не осуждал, а принимал выбор Степана, как должное. Кроме того, он был другом, настоящим другом, с ним не было запретных тем для разговоров.
- Степ, когда ты остепенишься?
Яхонтов поморщился, эту тему он не любил и совершенно не разделял желание Артема поскорее найти себе пару.
- Когда сочту нужным, Арт, мне тридцать, а не шестьдесят, - натянуто улыбнулся Степа, принимая чашку горячего напитка, - Поэтому отстань.
- И все же, чем не угодил тебе парень, с которого ты не слезал всю ночь?
- Почему не угодил? – вскинул бровь Степан, - Угодил, даже очень.
- Тогда почему бы тебе не попробовать?
- Арт, мальчик еще слишком молод. Вот решу я с ним попробовать, как ты говоришь, - Степан слегка перегнулся через стол, что отделял собеседников друг от друга. - Мальчик влюбится, настроит себе воздушных замков, будет ждать от меня верности, слов любви, подарков. И если с последним я его не обижу, то все остальное….
- Понятно, предложить не сможешь…
- Не смогу, - утвердительно кивнул Степан, - Он начнет требовать, устраивать истерики, скандалы. В итоге мне это надоест, и я его брошу. Начнутся сопли, слюни, попытки самоубийства и так далее. Вот скажи, друг мой, оно мне надо?
- Нет, конечно, нет! – воскликнул Артем, но взгляд его карих глаз потемнел, - Ты просто боишься ответственности. Боишься жить с другим человеком, потому что сам в себе не уверен…
- Я не уверен в себе?! - перебил Яхонтов, вспыхивая от возмущения.
- Не-а! – насмешливо протянул Артем и начал кататься на рабочем кресле, отталкиваясь ногами от пола, устланного дорогим ламинатом.
- Хочу с тобой не согласиться. Такую самоуверенную сволочь, как я, еще поискать надо!
- В этом предложение ключевое слово сволочь, - продолжал подначивать Артем.
- Пошел на хер! – огрызнулся Степан и встал со стула.
Яхонтов со злостью схватил свою чашку со стола, расплескав темно-коричневую жидкость, и скрылся в своем кабинете.
- И не надо меня брать на слабо, знаю я твои цели, дружище, - пробурчал Степан уже за закрытой дверью.
Но в этот раз бессмысленный разговор, который помощник затевал с завидным постоянством, задел Яхонтова за живое. Он действительно начал сомневаться в своем принципе, быть по жизни одиночкой. Может, он присутствует только из-за того, что Степан не уверен в том, что уживется с кем-либо? Мужчина тряхнул головой, отгоняя такие мысли и решил все же заняться работой.
Глава 3. Хочу и буду.
Ростислав специально уехал с утра пораньше, предположив, что встреча несколько позже - обоюдное желание. Кроме того, у мужчины была еще одна цель. Он прекрасно знал своего сына, чтобы понять, как сильно оступился перед ним, и что Анжей не преминет этим воспользоваться в личных целях. А цель у мальчика на протяжении последнего года была одна. Мальчик безумно хотел дорогую спортивную машину, которую долгое время уже выпрашивал у отца на совершеннолетие. Но Михайлов постоянно отвечал отказом и не потому, что ему было жаль денег, а потому, что он опасался за жизнь сына. Железная машина, у которой под капотом сотни лошадей, а двигатель объемом восемь литров, за рулем которой неопытный подросток – это не средство передвижения, а средство для убийства. Но Анжей не отчаивался и раз за разом без устали умолял отца приобрести дорогую игрушку. Теперь, видимо, к ключам от машины Анжей получит и конверт с водительским удостоверением. Ростислав тяжело вздохнул и затормозил перед светофором. Если поставить на чаши весов их провинности, то его срыв перевесит с большим отрывом. Он это понимал, это, наверняка, понимает и любимый сын. Михайлов подъехал уже к третьему за сегодняшнее утро автосалону, припарковал свой внедорожник и вошел в прохладное просторное помещение, где были выставлены дорогущие машины.
- Добрый день! – к мужчине вмиг подскочил паренек в белой рубашке, черных брюках и с фирменной улыбкой. Иногда Ростиславу казалось, что улыбки продавцам выдают вместе с рабочей униформой, настолько одинаковые они были у всех. - Чем могу вам помочь?
- Хочу выбрать сыну машину, - глухо ответил Ростислав. - Дайте мне рекламные буклеты, а некоторые модели я бы хотел посмотреть.
***
Собрав с пассажирского сиденья кипу буклетов Михайлов вышел из машины, окинул взглядом махину дома, собрался с мыслями и силами, и решился пойти домой. Степан должен был уже давно привести Анжея. Время начало четвертого. Господи! Сколько же он мотался по этим салонам!? Уму непостижимо! В квартире было тихо, но обувь ребенка стояла в коридоре. Слава разделся и сразу же направился в комнату Анжея. Постучал прежде, чем войти, но ответа не последовало. Мужчина подождал немного и постучал еще раз, вновь без ответа. Тогда он легонько толкнул дверь и вошел. В комнате было темновато из-за плотно зашторенных темно-синих портьер. Сын спал на кровати, замотавшись в пушистое покрывало, словно в кокон, торчала только голова. Лицо расслабленное, синяки уже приобрели некрасивый и насыщенный цвет. Ростислав поморщился и в очередной раз захотел надавать себе по рукам. Медленно подошел и сел рядом, погладив мальчика по плечу. Анжей скривился и открыл глаза. Спокойные, без злости, без обиды, без укора, только какая-то решимость на дне, но нет ни одной эмоции из тех, что мужчина ожидал увидеть. Анжей молча смотрел на него.
- Прости, - выдохнул Ростислав.
- Нет, - четкое и обдуманное.
Но такой ответ принес еще больше боли, чем, если бы мальчик начал рыдать, обвинять его и вновь кричать о том, что ненавидит, как это было вчера. Но сейчас нет никаких истерик, только принятое решение.