Наверное, первые могильщики ещё выносили из городов незаржавленное оружие, которое можно было продать, но со временем это прошло, — так закончил свои мысли тихий и обычно молчаливый брат по цеху, и Краг с тех пор проникся к нему уважением.
Железо могильщикам приходилось брать не абы какое, а достаточно толстое — ржавая труха кузнецам не нужна. В общем, те недели заполнял тяжёлый и непривычный труд, но их хорошо кормили, поселили в комнату с удобными лежаками, а раз в неделю им даже приносили выпивку и приводили местных шлюх. Седому этого было достаточно, Шраму (и, видимо, Велиону) — нет.
Они набили телегу задолго до вечера, один раз прервавшись на обед, и ещё два, чтобы просто отдохнуть.
— Там ещё до завтра хватит, — довольным голосом сказал Седой, усаживаясь рядом с телегой и доставая из сумки последний сухарь. — Хорошая работа.
— Дерьмовая работа, — буркнул Шрам.
Ему никто не ответил.
Краг стёр пот со лба и устроился рядом с телегой подремать. Велион вытащил из своего рюкзака какие-то бумажки и уткнулся в них. Вот чудак-человек, мог бы поспать, а он всё чего-то пялится в эти бумажки. Шрам, сам едва читающий вывески на тавернах, немного опасался таких грамотных людей, подозревая их в каких-то тайных замыслах, сути которых не мог объяснить и сам Краг.
Впрочем, Велион вызывал некоторую уважительную оторопь и у местных. Шрам и Седой — обычные ребята, к ним относились как к своим. Но Велион был каким-то другим, отчуждённым, будто случайно попал в их компанию, хотя его навыки могильщика превосходили таковые у любого из знакомых Крагу, и оказаться здесь случайно он просто не мог. Да и повадками Велион больше походил на какого-нибудь выродка-графа: ходил к цирюльнику каждую неделю, в первый же день на могильнике нашёл какую-то книгу и потом несколько вечеров листал её, во время разговоров вставлял иногда заумные словечки вроде «эманаций», «территорий» и… других, которые потом и не повторишь с первого раза (Шрам пробовал). Впрочем, на первой же пьянке стало понятно: Велион — нормальный мужик.
С этими мыслями Краг всё же задремал.
Разбудили его подмастерья Палёного, пришедшие за тележкой. Пока один впрягал мула, второй рассматривал добычу.
— Отлично, — сказал он, наконец, — хорошее железо. Пойдёт на доброе дело — у нас заказали три тяжёлых плуга для графских полей.
— Надеюсь, плата за труд тоже будет хорошей, — сказал Велион, — напомни своему хозяину, что сегодня день выплаты жалования.
— Конечно, — кивнул подмастерье.
Тележка уехала в сторону кузниц, а могильщики отправились в таверну.
Под вечер тракт разительно изменился по сравнению с предрассветным часом. Туда-сюда сновали торговцы с огромными сумками за спинами, кто-то вёл обоз с товарами, выбивая искры из камней проскакал королевский гонец. Тракт жил.
А Шраму казалось, что он похоронил себя под грудой битого камня и ржавого железа. Это навевало на него тоску.
За жалованием собрались после плотного ужина. Краг собирался так, словно вот-вот пойдёт в поход, даже взял с собой небольшой запас еды. На то были причины — он не доверял людям, считающим себя нормальными. Собрав свою сумку, он дважды всё перепроверил прежде, чем надел её на фурку. Вроде бы всё на месте. Нож, подвешенный к поясу за спиной, тоже наготове.
— Зачем тебе нож? — хмыкнул Седой. — Ты же не на разбой собрался, а за жалованием.
— Единственное, в чём я уверен, когда иду к обычным людям, так это то, что они не очень хотят расставаться со своими деньгами. Особенно, если имеют дело с пришлым могильщиком.
— Да-да, — кивнул Велион, демонстрируя товарищам дорогое на вид лезвие, — я без своего друга тоже никуда. К тому же, я собираюсь смотать удочки сразу после выплаты.
— Я тоже уматываю, — сказал Краг, почёсывая сквозь щетину шрам на подбородке. На самом деле он не собирался сваливать отсюда так рано, но Велион был дельным и мозговитым мужиком, и уж лучше идти с ним, чем оставаться с недоумком Седым.
— А я останусь, — самодовольно заявил Седой. — Еда, выпивка, крыша над головой, девки раз в неделю…