письмо производителю замороженного зеленого горошка
мы решили побеспокоить вас, поскольку нам кажется, что горошины, изображенные на упаковке замороженного зеленого горошка вашего производства, имеют чрезвычайно непривлекательный цвет. Мы имеем в виду пластиковый пакет на шестнадцать унций, на котором изображено три или четыре стручка, один из них лопнувший и из него выкатываются горошины. Эти горошины тусклого желто-зеленого цвета, больше напоминающего гороховый суп, чем свежий горошек, и вовсе не похожи на настоящий горошек вашего производства, имеющий приятную ярко-зеленую окраску. Кроме того, размер горошин, изображенных на упаковке, приблизительно в три раза превышает размер настоящего горошка внутри упаковки, что, вкупе с вышеописанным цветом, наводит на мысль, что они, наверное, перезрелые и мучнистые.
Добавим к этому, что цвет изображенных на упаковке горошин плохо сочетается с цветом надписи и прочих элементов оформления на упаковке, а именно с почти излишне ярким неоновым зеленым. Мы сравнили изображение на вашей упаковке с другими упаковками замороженного зеленого горошка и нашли вашу упаковку наименее привлекательной. Большинство производителей пищевой продукции изображают свой продукт на упаковке более аппетитным, нежели он есть в реальности, и тем самым вводят потребителя в заблуждение. Вы же поступаете наоборот, изображая свой горошек менее аппетитным, нежели в действительности. Мы любим ваш горошек и не хотим, чтобы ваш бизнес понес убытки. Настоятельно просим подумать о смене дизайна.
овсянка
Миску с горячей овсянкой накрыли с утра прозрачной тарелкой, и донышко тарелки покрылось капельками конденсата: даже овсянка — и та тихонечко меняет по-своему окружающий мир.
Книга вторая
два похоронных агента
Один похоронный агент, везущий тело на север Франции, останавливается у придорожного ресторанчика, чтобы немного перекусить. Там он встречает своего коллегу, еще одного похоронного агента, который как раз остановился перекусить на пути к югу, куда он должен доставить тело. Они решают сесть за один столик и пообедать вместе.
За встречей двух профессионалов своего дела наблюдает Ролан Барт. Это его покойную мать везут на юг. Он смотрит на них из-за отдельного столика, за которым сидит со своей сестрой. А их мать, само собой, лежит снаружи, в катафалке.
я спрашиваю Мэри о летнем отпуске ее друга, страдающего депрессией
Она говорит:
Он поехал в Бездружице.
На другой год она говорит:
Он поехал в Черногорию.
магия поезда
Пока они удаляются от нас к противоположному концу вагона, мимо распахнутых туалетов и сквозь раздвижные двери тамбура — мы видим по их спинам, спинам этих двух женщин, затянутых в тесные джинсы и обутых в туфли на платформе, по их облегающим свитерам и стильным джинсовым жилеткам, по их взбитым, волнистым распущенным черным волосам, по их уверенной походке, что им лет восемнадцать-двадцать, может, чуть больше. Но когда, спустя некоторое время, они возвращаются из своего путешествия в волшебную и непостижимую часть поезда где-то далеко впереди — когда они возвращаются, шагая все так же уверенно, — мы видим их лица, бледные и усталые, с лиловыми кругами под глазами, с дряблыми щеками, странными родинками и бородавками то тут, то там, со складками вокруг рта и морщинками в уголках глаз, — хотя они все так же непринужденно улыбаются, — мы видим, что под магическим воздействием поезда они постарели за это время на двадцать лет.
ем рыбу в одиночестве
Рыбу я обычно ем в одиночестве. Дома ем рыбу, только когда больше никого в квартире нет, из-за запаха. Я остаюсь наедине с сардинами на белом хлебе с майонезом и салатом, наедине с подкопченным лососем на ржаном хлебе со сливочным маслом или с тунцом и анчоусами в салате нисуаз, или с сандвичем, начиненным салатом из рыбных консервов, или, может быть, с котлетками из лосося, обжаренными на сливочном масле.
Когда я ем в кафе или ресторане, тоже обычно заказываю рыбу. Я заказываю рыбу, потому что люблю ее и потому что она не мясо, мясо я редко ем, и не паста, паста для меня обычно слишком сытная, и не вегетарианское блюдо, эти я все наперечет знаю. С собой я беру книгу, хотя освещение в ресторанах часто слишком слабое, и я постоянно отвлекаюсь. Я стараюсь выбрать столик с освещением получше, потом заказываю бокал вина и достаю книгу. Вино я всегда беру сразу и не могу успокоиться, пока его не принесут. Когда его все-таки приносят, я делаю глоток, откладываю книгу в сторону и начинаю изучать меню. Всегда — с целью заказать рыбу.