— Это правда? — удивился Джек.
Брайан замялся, отвернулся от него, а потом быстро произнес:
— Я пойду, пока твоя фурия не явилась. Хотя я не понимаю, почему мы должны скрываться, она ведь ничего не может нам сделать теперь. Только если… — он помедлил, а потом все же решился, — только если ты сам не хочешь расстраивать ее.
Джек ничего не ответил, только мягко поцеловал его в губы и пошел в ванную.
***
Спустя месяц Брайану позвонили из полиции и сообщили об автомобильной катастрофе, в которой погибли его родители.
Он спокойно выслушал их, пообещал, что скоро приедет, и медленно положил трубку.
Несколько минут он ходил по квартире и не мог даже глубоко вздохнуть.
Он аккуратно сел на диван, чувствуя, как все внутренности полыхают жгучим пламенем, выжигая из него все живое. Все внутри него кричало от боли, но он сам не мог вымолвить и слова.
А потом он будто со стороны услышал свой истошный крик. Крик отчаяния и немыслимого осознания: он больше никогда не увидит Джека. Никогда не услышит его голос. Никогда не сможет прикоснуться к нему.
Он знал, что это сделал Бен. Тот, кому он поверил, предал его, разрушив его мир. Причем самым жестоким и несправедливым образом.
Он не имел никакого права вмешиваться в их жизнь. И тем более, отнимать ее.
Уже в морге Брайан держал Джека за руку, заливая его лицо слезами, и мечтал только об одном: чтобы эта рука никогда не остыла.
Ему самому казалось, что из него постепенно вытекает жизнь. Хотелось лечь прямо здесь, подвинуть его, накрыть их обоих одеялом и уснуть крепким и вечным сном.
Но он не мог позволить себе такой слабости. Он поклялся, что отомстит за его смерть. Он даже знал, кому мстить, только вот все никак не мог выбрать способ.
А потом вспомнил слова своего отца:
— Просто разбей им сердце, и они сами не выживут.
Брайану казалось это таким мелким по сравнению с его потерей. Какое, нахрен, сердце, когда сегодня он потерял смысл своего существования? Не просто любовь всей своей жизни, но и саму жизнь.
А потом и вовсе почувствовал, что его втаптывают в грязь и вот-вот накроют крышкой металлического гроба, когда ему зачитали завещание. То, что отец оставил всё ему, даже не вызвало никакой радости или удивления. Но то, что это был не его отец — повергло в шок.
Он столько лет пытался смириться с мыслью, что спит со своим отцом, что его любовь болезненная и неправильная, и что за это он будет гореть в аду, а оказалось, все не так.
И Джек, который никогда не лгал, так и не смог ему признаться? И даже не пожелал никак облегчить его участь, видя его страдания?
Брайан до боли закусил большой палец, чувствуя слезы обиды и несправедливости на своих щеках.
Он ему верил. Верил даже тогда, когда Джек сам не верил в себя. А теперь иллюзия развеялась, и не осталось ничего, кроме боли от утраты и ужасающего предательства сразу двух человек, которые что-то значили в его жизни.
Он с ненавистью смотрел на могилу Джека, осознавая, насколько он был слеп. Они ведь даже не похожи. Две абсолютные противоположности.
Но Джек заставил его поверить. А Брайан поверил.
Он знал, что если вернется домой, то сразу же прикончит Бена, изобьет его до смерти, но этого он не хотел. Он хотел заставить его страдать, и ему было абсолютно плевать на собственную участь.
А потом он нашел своего настоящего отца. И сердце, если от него что-то еще осталось, чуть не разорвалось на части от разочарования.
Его отец был обычным пьяницей, который проигрывал последние деньги в баре со своими друзьями.
И видимо, этого Брайан и заслуживал. Такой и должна была быть его жизнь.
Он сменил свою фамилию, став Брайаном Кинни, коим он и являлся от рождения.
И тем же вечером он трахнул какого-то парня, а потом избил его, оставив валяться посреди улицы.
Но, вопреки ожиданиям, никакого облегчения не наступило.
Он был со многими парнями с тех пор, и ни один не смог доставить ему того удовольствия, к которому он привык. Он знал, что нужно время, что стоит подождать, пока боль постепенно не уляжется. Но этого не происходило.
Через месяц он вернулся к Бену.
Он чувствовал какое-то извращенное, чуть ли не садистское наслаждение, когда трахал его.
Он видел, что тот извиняется перед ним каждым своим поступком или действием, но заранее знал — прощения не будет.
А потом он впервые убил парня и не почувствовал ни-че-го.
Только когда увидел взгляд Бена, страх и ужас в его глазах, он понял: вот оно.
Он вздохнул с облегчением в тот вечер, потому что хотел, чтобы Бен разделил с ним хоть частичку того ужаса и страха, который появился в нем от осознания, что его Джека больше нет.
Хотя бы самую маленькую часть, потому что одному справиться было слишком тяжело.
Точно так же, как и Джек в свое время, Брайан вселил в Бена веру: заставил поверить, что он прощен.
Сделал его соучастником преступления, привязывая к себе настолько сильно, что Бен при любом желании не смог бы от него уйти.
Он убивал парней, наслаждаясь ужасом в глазах Бена. Оставлял ему грязную работу и рассказывал в подробностях, как будет мучить следующего парня.
Он не был сумасшедшим, он отдавал себе отчет во всех своих действиях. И главный его козырь был в том, что он не чувствовал раскаяния. Это чувство просто-напросто сгорело в тот вечер вместе с телом его отца.
А потом… потом он увидел Тейлора, и именно тогда ему показалось, что он начал сходить с ума.
******************************************************************************************
Я медленно выдыхаю. Чувство, будто я только что прожил чужую жизнь. Оно убивает изнутри.
— Ну и зачем ты мне это рассказал? — еле слышно спрашиваю у него.
Кинни поднимает на меня глаза и произносит каким-то надломленным голосом:
— А почему ты, блядь, так похож на него?
========== Глава 12. Часть вторая ==========
— А почему ты, блядь, так похож на него?
Стою, не в силах пошевелиться. Дождь уже закончился, а меня все еще трясет.
Снова смотрю на надгробие, практически на свое отражение, и понимание постепенно приходит ко мне.
— Ты хоть знаешь, что со мной было, когда я впервые увидел тебя? — тихо спрашивает он.
Пытаюсь вспомнить его взгляд в тот самый первый день. Но не припоминаю ничего, кроме учтивого любопытства.
Он как-то горько усмехается и продолжает:
— Ты вошел, а меня будто окунули в ледяную воду. Я был рад, что сижу на стуле, иначе непременно бы упал прямо на тюремный пол. Я словно перенесся в те годы, на много лет назад, когда впервые кончил со своим отцом. Ты не представляешь, что я хотел с тобой сделать… — на какой-то миг его взгляд становится будто голодным, а потом он снова берет себя в руки, крепко сжимая кулаки. — Если бы не наручники и неимоверная выдержка, отработанная за все те годы, пока он меня избивал, то в тот день только один вышел бы из той камеры.
Пытаюсь выровнять дыхание.
— А тот блондин? — вдруг вспоминаю я. — Тот блондин, которого ты убил…
Теперь я понимаю, что он был похож не на меня. Он был похож на Джека.
Брайан на секунду прикрывает глаза.
Он со злостью наносил удары по лежащему под ним парню, который давным-давно был мертв и не мог слышать его истошного крика:
— Почему ты ничего не сказал? Почему ты не рассказал мне, Джек? Ведь это могло изменить буквально всё!
Голос упал до отчаянного шепота:
— Если бы ты только знал, как я себя чувствовал… Кем я себя считал…
— Я ушел от Бена, — отвечает он. — И смысла в убийствах больше не видел. А этот парень… Он просто подвернулся.
До меня только сейчас доходит, что после того, как я покинул его дом, ни одного убийства так и не было, не считая этого блондина.
— Я уже покончил с этим, — вновь говорит он, возвращая меня к реальности. — Я поставил жирную точку, и вот ты снова здесь.
Теперь он обращает на меня злые глаза, и я крепче сжимаю пистолет, надеясь, что он не сильно намок.