— Никто подходит.
— Значит нет. Я бы слышал, если бы он приехал. Собака сразу бы залаяла…
Появление незнакомых людей на лестнице ночью его не очень встревожило.
— Обидно… — Качан вздохнул.
— Договаривались?
— Мы предупредили, что заедем…
— Я, между прочим, его уже несколько дней не вижу… — Сосед не спешил закрыть дверь. — Может уезжал … Вы когда с ним разговаривали?
— Сегодня. Он заезжал на фирму.
Сосед удивился:
— Утром?
— После обеда… — Качан наугад выбрал второй вариант. Принялся легендировать. — Мы должны встретить одного человека, он летит ночным рейсом. И вот. Просто не знаю, что думать…
— Я скажу, если дождусь… — Сосед пояснил. — Я приехал с Камчатки. Ложусь, когда все встанут выключат…
— Я думал, просто сова…
— Что ему передать, кто был…
— Он знает. Из «Освальда».
— Коллеги, значит…
— Да. А вы сами…
— Профессия моя мирная. Я психолог…
Прощались, сдружившись.
— Да! — Качан вроде вспомнил. — Никто к нему не приезжал из наших?
— Нет. Из милиции, правда, были, — Сосед придержал дверь, которую было открыл.
— Из милиции?!
— Двое. С час назад. Старший лейтенант и второй. По-моему, сержант…
Качан кивнул:
— Они и в офисе были. Старлей, он рыжеватый…
— Да. В конопушках. А сержант — мордастый, угрюмый…
Игумнов не ошибся: патрули действительно приезжали — им нужен был он — Качана…
— У них какие-то дела к Евгению.
— Я так и понял.
Сосед сказал напоследок:
— Заезжайте. Было приятно…
— Нам тоже.
Они направились к лифту. Дверь позади захлопнулась.
Качан вызвал кабину, мигнул младшему инспектору. Тот вошел в лифт.
Начал спускаться. Качан остался на площадке. Подождал.
На площадке было тихо. Так продолжалось несколько минут. Потом в квартире соседа раздался телефонный звонок. Трубку сняли.
Сам разговор слышен не был…
Качану это не понравилось. Получалось, будто кто-то наблюдал за лестничной площадкой и позвонил соседу сразу, как только они ушли…
Он неслышно спустился вниз. Карпец ждал его на выходе. Он сунул половик под входную дверь — теперь они могли вернуться в дом без особого шума в любую минуту.
— Перекусишь? — Карпец мог, наконец, приняться за бутерброд.
Качану ничего в рот не лезло. Он покачал головой.
— Поднимешься наверх. Будешь внутри, на лестнице… — Старший опер щелчком отбросил сигарету.
«Ну и дела…» — Так скверно ещё никогда не было.
— Про патрулей не знаю, а Коржаков ещё может объявиться. Приметы у него хорошие — коренастый, темноволосый, приятные черты лица…
5.
Сам Качан видел Коржакова только однажды, но в течение целой ночи.
Времени присмотреться было предостаточно.
В тот день предупредили из Транспортного Управления:
— В ноль часов быть в «Шереметьеве». В транзитной зоне у них два нигерийских наркокурьера, летят из Рио-де-Жанейро. Ты выступишь в роли инициатора. Это оперативная комбинация. Вроде все данные пошли от тебя. С тобой едет один человек и ещё начальник розыска домодедовского Аэропорта Желтов…
Желтова Качан отлично знал — закадычный дружбан Игумнова, заканчивавший вместе с ним Академию — тяжелый, лысый, с грубым в серых щербинках лицом. Он был идеальныим напарником.
Поездка обещала быть легкой и приятной.
— Теперь детали…
Наркотики обоих курьеров были спрятаны в багаже. Вещи следовали отдельно.
— Разобрался?
— Сто процентно.
При успешной реализации Качана и начальника розыска в о з д у ш к и ждали поощрения: Качан мог рассчитывать на снятие раннее наложенного на него взыскания. Примерно так же обстояло дело и у Желтова.
— Действуй…
Оперативная группа со своим сообщением о наркокурьерах из Бразилии свалились к дежурному в «Шереметьево», как снег на голову.
Вместе с Желтовым прибыл и человек, добывший в действительности всю информацию о наркокурьерах. Представитель какой-то фирмы, носившей незапоминающееся малозвучное название. Теперь Качан уже знал его — «Освальд». Сотрудник фирмы — коренастый, представительный мужик — держался по-армейски, просто.
— Коржаков Евгений Иванович… — Представившись, сразу перешел на ты. — Можешь просто Евгений…
Он был явно из старших офицеров спецслужб, по виду и манерам тянул в звании на полковника. Было ясно: в случае успеха Евгений может рассчитывать на реальное поощрение — процент от стоимости конфскованного товара.
В тот вечер полковничьего вида представитель и его проблемы Качана не интересовали. О чем он теперь сильно сожалел. А тогда…
Дежурный аэропорта передал их молодой женщине — старшему инспектору контрабандного отдела. Коржаков в соответствии со своей легендой сразу ушел в тень. Все чары таможенницы достались на долю Качана…
— Постараемся, чтобы все на высшем уровне…
Старший инспектор задержала в руке его ладонь, рука оказалась ухоженной, теплой.
Качан — нормальный мужик — ответил рукопожатием и улыбкой.
Он уже попал под обаяние молодой таможенницы.
Неожиданная приязнь показалась ему взаимной, могущей иметь последствия.
«Интересно, где они тут уединяются в таких случаях…»
Не могло быть, чтобы в огромном аэропорту не было ни одного укромного места.
«Может в одном из бортов. В каком-нибудь из „боингов“…
— Идемте …
Таможенница пошла впереди. У неё были идеально округлые бедра — две долгие рыбины. По внутренней лестнице они поднялись на следующий этаж. Желтов и Коржаков остались в дежурке.
— Сюда…
Она толкнула обитую серым дерматином дверь.
Внутри оказалась служебка непонятной фирмы: высокий барьер, развешанные по стенам схемы. Двое амбалов за столами у окна подняли головы.
По комплекции каждый из них мог сойти за вышибалу. Один из них поднялся к барьеру. Это был сотрудник ФСБ.
Ему, по-видимому, позвонили снизу.
— Данные на наркокурьеров у вас?
— Вот…
Качан передал заранее подготовленную записку.
— Иса Рака Зария… И еще…
Второй ФСБшник за клавиатурой быстро вывел на экран компьютера списки летящих транзитом . Поднял голову:
— Вот они. Летят по маршруту Рио-де-Жанейро — Москва — Ломе.
Скоро у них посадка в самолет на Лагос…
Через несколько минут они уже знали:
— Сейчас они в транзитной зоне. Сидят отдельно друг от друга .
Делают вид, что незнакомы . С прибытием самолета начнется погрузка багажа…
***
Тридцатитрехлетний Иса Рака Зария — коренастый угрюмый африканец, не вступал в общение с другими пассажирами. Его самолет прибыл ещё с вечера, нигериец ждал свой рейс, прохаживаясь вдоль зоны для транзитников, не подозревая , что находится на крючке спецслужб.
Качан незаметно наблюдал.
Нигериец выглядел внешне весьма уверенно, хотя Качан сразу угадал в нем глухое тревожное волнение.
В какой-то момент он заметил, как африканец поймал на себе неосторожно брошенный взгляд одного из таможенников — волнение его сразу стало заметным. Африканец, как опасный хищник, взад и вперед двигался в своей запертой клетке.
К тому моменту, когда старший инспектор контрабандного отдела таможни — назвала его фамилию, это был уже другой человек.
Иса Рака Зария мгновенно вспотел, почти на глазах превращаясь в растерянного юнца, у которого опустились руки. Однако, инспектор словно ничего не замечала. Переговаривалась с проходившиими мимо коллегами, отвлекалась на пустяки.
Тут играли ту же игру, что и менты, когда обнаруживали наркотики либо оружие, либо другое недозволенное вложение где-нибудь в камере хранения ручной клади.
Как ни в чем не бывало, инспектор спокойно предложила ему собственноручно заполнить таможенную декларацию.
Иса Рака Зария должен был подтвердить наличие одного места ручной клади и одного места багажа.