Ему нравилось жить одному, вот только он не знал, что был не один.
Это началось, когда он случайно проснулся посреди ночи, просто сходить в туалет. Он по привычке, даже не разлепляя глаз, хотел сесть в кровати, но ударился лбом обо что-то твердое и деревянное. Как оказалось, что каким-то образом он очутился не на кровати, а под ней и ударился головой об ее нижнюю внутреннюю стенку. Кожа покрылась мурашками, но со сна он испугался не так сильно. Единственный вариант был, конечно, что он во сне упал и, ворочаясь, закатился под постель. (На самом деле он надеялся, что это был единственный вариант)
Нет. Ты же сам знаешь, что нет.
Но черт, он же не настолько устал, чтобы не проснуться от удара об пол. Решив забить на эту странность, Алек вылез из-под кровати и направился сделать все ночные дела. Он зашел в ванную, подошел к раковине и включил воду, надеясь смыть теплой водой с лица липкий пот. Но повертев кран, он услышал лишь жуткий звук ржавых труб, который впитался в плитку стен ванной, также как зарождавшийся страх впитался в кожу Алека.
Парень, глубоко вздохнув, прикрыл глаза, а затем взглянул на себя в зеркало. В нем отражались большие испуганные голубые глаза на бледном лице.
Резко, из крана брызнула вода, отскакивая от чуть желтоватой от времени раковины, и с силой ударила Алеку в лицо, так что он, испугавшись, отскочил, словно это была не вода, а кислота.
Сердце забилось быстрее, ощущаясь колющей пульсаций в висках и под кадыком.
— Успокойся, Алек. Это просто старый дом, где иногда барахлят водопроводные трубы. Не стоит так волноваться, — проговаривал Лайтвуд ровным успокаивающим голосом.
И словно в доказательство его слов, старый кран снова выплюнул мощную струю воды и затем заработал исправно, позволяя тихому шуршащему звуку заполнить стены ванной. Лайтвуд медленно подошел к раковине, подставляя руки под теплые струи, чувствуя, как легкая паника постепенно отступает.
Вдруг лампочка под потолком неприятно затрещала и мигнула пару раз. Алек, нахмурившись, бросил на нее гневный взгляд через зеркало, и она перестала моргать. Лайтвуд, довольный своей победой, взял полотенце и стал вытирать лицо от теплых капель. Но стоило ему убрать его и открыть глаза, как вокруг оказалась кромешная тьма.
Воздух мгновенно стал вязким и до жути противным, будто отравлен тяжелыми металлами.
Пару секунд парень стоял неподвижно, ожидая, что свет сам загорится, но время шло, а темнота казалось, становилась гуще, рыхлее, словно хотела обнять Алека, от чего он почувствовал, как противно засосало под ложечкой. Лайтвуд, больно сглотнув, потянулся к выключателю, но вместо твердой стены пальцы наткнулись на что-то теплое и живое. Резко отдернув руку, Алек попятился назад, забывая, что за ним находится ванна. Он взглянул в ту сторону, где только что была его рука, и его затопил ужас. Сердце словно перестало биться, когда он заметил пару сияюще-золотых глаз; но не успел он сделать и пары шагов, как споткнулся о кафельный край ванны и чуть было не проломил себе череп, если бы не ухватился за то, что стремительно настигало его.
Лайтвуд зажмурился, хотя и так ничего не видел, но когда глаза закрыты, ты словно защищен. Он почувствовал под пальцами ткань мягкой одежды, а затем ощутил горячее влажное дыхание, прямо возле лица.
— Кто… здесь? — сердце колотилось как ненормальное, а язык перестал шевелиться.
Ответа не последовало. Он опасливо выдохнул, когда ощутил легкое прикосновение к своей руке, которая все еще сжимала одежду чужака, от которого по спине словно пробежали искры и растворились в различных участках тела.
Тут Лайтвуда накрыло, и он, собрав всю решимость в кулак, резко дернул руки из-под хватки неизвестного. Ладонь тут же обожгло резкой болью от встречи с чем-то острым.
«Нож! Грабитель» — блеснула в голове безумная мысль.
Этот самый грабитель видимо не ожидал такой прыти от Алека, поэтому парень толкнул незнакомца и побежал в сторону двери. Послышался глухой удар тяжелого тела об пол, и Лайтвуд обрадовался, что у него есть фора в несколько секунд. Но стоило ему коснуться ручки двери, как он почувствовал на своей лодыжке мертвую хватку сильной горячей ладони. Она резко дернула его назад, отчего он не удержался и с громким стуком упал на кафель, чувствуя как она тянет его к себе…
Лайтвуд распахнул глаза, пытаясь отдышаться, но в груди словно налили расплавленный тяжелый свинец. Все тело ныло, а голова дьявольски раскалывалась. Он через силу поднялся, включая на прикроватной тумбочке лампу и осматривая свою комнату. Затем стал медленно соображать, что это был всего лишь страшный сон.
Футболка противно липла к спине, и Лайтвуд решил, что неплохо было бы сходить в душ. Бросив взгляд на часы и узнав, что до будильника еще час, Алек понял, что уже не сможет уснуть.
Он поднялся с кровати и отправился в ванную. Уже почти открыв дверь, его рука резко замерла, и он понял, что боится зайти туда. Он медленно потянул за ручку, готовый в любой момент отразить атаку, настороженно оглядываясь, напрягая зрение, пытался уловить хоть какой-то отблеск желто-зеленых огоньков в застывшей ледяной тьме. Но в комнате было абсолютно пусто. Быстро включив свет и убедившись в этом окончательно, он зашел внутрь и запер дверь, чего раньше никогда не делал. Затем скинул влажную пижаму, забрался в душ.
Прислонившись спиной к холодной плитке, он закрыл глаза и несколько минут просто наслаждался теплой водой и шипящим паром.
Постепенно нервное напряжение начало спадать, и Лайтвуд, успокоившись, открыл глаза. На дне душа он заметил что-то темно красное, и это что-то стекало по Алеку, смешиваясь с оставшейся водой и утекая в канализацию. Желудок неприятно свело от мысли, что это похоже на кровь. Ее становилось все больше, и она не успевала стекать в слив, поднимаясь выше, доставая парню почти до щиколоток.
Откуда? Он поранился? Взгляд сразу упал на руку, которую Лайтвуду порезали во сне. Уже не липкий страх, а сковывающий кровь в жилах ужас пронзил его тело. Попятившись назад, он вжался в противоположную стенку, с ужасом глядя на руку, из которой хлестала горячая кровь. Но боли он не чувствовал. Или это от шока?
Задохнувшись от страха, Алек с грохотом распахнул двери кабинки и вылетел из нее, поскользнувшись на кафельном полу, но устояв на ногах, забрызгивая все стены ванной красной кровью. Судорожно вздохнув, Лайтвуд задвинул дверь кабинки и отшатнулся от нее, глядя, как стекло стремительно краснеет, а по ванной комнате разносится неприятный металлический запах.
Алек понимал, что пораниться нигде, кроме как во сне, он не мог, и именно это пугало его до жути.
Возможно, это был вовсе не сон, и тот человек, что ранил его, сейчас находился в доме?
Дрожа всем телом, Лайтвуд опустился на колени и перевязал истекавшую руку своей футболкой, которая валялась на полу. Ткань быстро пропиталась красной жидкостью, но, по крайней мере, кровь перестала хлестать в разные стороны. Он обнял себя руками, пытаясь понять, что происходит. Сердце бешено стучало, руки неистово тряслись, тело становилось ватным.
Если это правда случилось наяву, то как он оказался в кровати? Почему кровь не шла раньше? Почему тот человек не убил его? Почему он не чувствует боли?
Нервно сглотнув, Алек заметил, что футболка, которой он сжимал кровоточащую руку, абсолютно чистая и сухая. Он перевел взгляд на совершенно чистые стены и душ, в котором тихо шумела прозрачная вода, и подумал, что сходит с ума. Лайтвуд медленно развернул футболку дрожащими от холода и страха пальцами, убеждаясь, что ладонь абсолютно целая. Никаких намеков на порез или рану. Алеку стало жутко холодно, казалось, даже сердце примерзло к грудной клетке и вот-вот расколется от очередного удара.