Охранники подавили отнюдь не служебные улыбки. Вообще, у меня хорошие отношения с мужиками из охраны нашего коттеджного микрорайончика. Я всегда был с ними вежлив, поздравлял с праздниками, вискарик пару раз дарил, а они закрывали глаза на некоторые мои веселые вечеринки, проявляя терпение и понимание, которые проявили и сейчас.
— Тогда сделаем вид, — сказали они, — что мы еще не подошли. Но пять минут… — и с этим отошли, чтобы понаблюдать финал вместе со всеми.
Эх, как же просто-то с мужиками. Да что ж с бабами-то, блин, все не так! Все вечно через жопу! Вот даже сейчас сдал меня не дядя Андрей, кто имел бы право, а моя собственная мать! Потому что все женщины — зло!
— Ты — зло! — проорал я, наконец увидев в окне заветный силуэт, растолкавший своих сестер и подружек. — Долго еще меня мурыжить будешь⁈ Или будешь делать вид, что и вот этого всего, — размашисто обвел я рукой валяющиеся по всему ее двору трусы, — тоже нет и не было⁈ Ну давай, повтори мне это в лицо!.. Скажи, что ничего не было!.. Последняя девственница Карпова, блин!.. Самой-то не смешно? Мне вот охренеть как смешно!..
— Девственница? — с сомнением спросил Тоха за моей спиной.
— Тихо-тихо, — отмахнулся Тим, — пускай сами разбираются…
На глазах всех вокруг — соседей, зевак, случайных свидетелей — творилась новая легенда. Настоящий эпос, который без сомнения потом пойдет из уст в уста. Да по контенту этой ночи уже можно написать хитовый ретро шлягер типа «миллион, миллион, миллион белых трусов на лужайке своей из окна видишь ты…» Вот только моя капризная «актриса» все не спешила к своему бедному «художнику», несмотря на всю любовную инсталляцию, которую я устроил под ее окнами. А отведенные мне пять минут немилосердно заканчивались.
Мужики-охранники неподалеку выразительно показали на часы, мои ребята напряглись, готовясь меня отбивать, зрители замерли, предвкушая кровавую развязку. Я же выгреб последнюю кучку исподнего, сжал в кулаке, готовясь повторить подвиг и крейсера «Аврора», и крейсера «Варяг» одновременно — в смысле, дать последний залп и гордо уйти на дно… в руки моей жестокой маман…
И тут…
Дверь особняка распахнулась, и по крыльцу мне навстречу спустилась та, для кого все это и было. И время будто замерло, а вместе с ним и все вокруг. За моей спиной застыли пацаны, за ее спиной — высыпавшие на крыльцо подружки. Застыли соседи, застыли мужики-охранники, уже готовившиеся меня паковать, даже собаки прекратили лаять. И на всей большой улице, миг назад такой шумной, вдруг наступила тишина.
И в этой тишине, словно в замедленной съемке, я наблюдал, как Катерина подходила к воротам, топча домашними пушистыми тапочками — которые, кстати, однажды подарил я — рассыпанные по двору трусы, которые тоже подарил я. Вот так совпадение! Зачем бросать парня, который столько тебе подарил?
Она подошла и остановилась по другую сторону ворот — напротив меня, а между нами решетка. Мы стояли как две Кореи — Северная и Южная — близкие, но непримиримые, а потому разделенные железным занавесом.
— На, держи от сердца отрываю! — бросил я последние трусы на вражескую территорию, прямо ей под ноги. — Ты любишь белые розы, белые трусы тоже должна любить!
К молча подняла глаза на меня — поблескивающие, сверкающие, выдающие, что шампанское она пила сегодня без остановок, пока ее дурацкие подружки радовались. А ведь обычно она знает меру. Во всем, кроме засосов.
— Что, — бросил я слова, потому что трусы уже закончились, — бросила парня, чтобы пить по ночам?
Вместо ответа зараза полезла в карман, чтобы достать… Что? Телефон, чтобы позвать на помощь? Баллончик, чтобы от меня отстреливаться? Свои трусы, чтобы кинуть в меня?.. Я никогда не мог ее предугадать. Вот и сейчас…
…в ее руке звякнули ключи, а затем она распахнула передо мной калитку.
— Зайдешь?
— А я все еще твой парень?
— Нет.
— А на фига тогда мне заходить?
— А на фига тогда ты все это устроил?
— Ты забыла добавить «дебил», — подсказал я.
— Я не забыла это добавить. Просто это настолько очевидно, что решила не повторяться. Ну так зачем ты все это устроил? — повторила она, будто и правда не понимая.
Зачем спрашивать, когда и сама все прекрасно знаешь?
— Значит… все?.. — мне не хватало слов.
— Все, — а у нее их будто не было.
— И кто я теперь тебе?
— Я пока определяюсь с твоим статусом…
Что, ты и правда думала, что я это стерплю?