- Не надо, ты же замерзнешь, - я начала протестовать, но стоило тяжелой черной ткани лечь на мои плечи, как в нос ударил его запах. Запах его духов, его тела.
- Все хорошо.
Он поправил пиджак на моих плечах и провел пальцами по его краям. Пальцы Жака задели снимок, что лежал в кармане моей собственной кофты, и он второй раз за день стремительно выпал из нее.
- Стой, нет… - Я хотела поднять снимок первой, но не успела.
Мои руки тщетно пытались отнять у него фотографию, но Жак поднял ее высоко надо мной, что и пробовать было бесполезно. Он долго всматривался в мое лицо на ней, освещенной лишь высокими уличными фонарями в этой темноте.
От стыда и смущения, я глубже зарылась в его пиджак, что казался огромным, и зажмурила глаза, боясь представить его выражение лица.
- Ты взяла его с собой?
- Да, - прошептала я.
- Столько времени прошло.
- Угу, - я кивнула и неловко разжала глаза.
Он все так же смотрел на нее, держал двумя руками и с улыбкой изучал мое лицо.
- Ты здесь совсем другая, - наконец произнес он, - ты изменилась.
- В чем именно? – спросила я и подошла чуть ближе к нему, пользуясь тем, что хочу посмотреть на фото в его руках.
- Повзрослела.
- И погрустнела, - с усмешкой добавила я.
- Грусть – это качество взрослых людей.
- Тогда я не хочу взрослеть.
Жак посмотрел на меня и печально улыбнулся.
- Ты всегда будешь хотеть повзрослеть, за это ты мне и нравишься.
Он говорил легко. Просто. «Как несложно тебе произнести - нравится» - подумала я, не сдерживая той же улыбки.
- Я думал, что это буде то фото, где мы вместе.
- Нет, - коротко ответила я, вспоминая сколько раз, отчаянно сжимала его в руках.
- Почему?
- Честно сказать, я уже смирилась. Уже давно смирилась. И тот снимок… Я столько раз на него смотрела. Иногда часами над ним сидела. Мне не хотелось ничего вспоминать и лишний раз таскать это все за собой.
Мой голос был тихим, словно я скрывала сказанное от самой себя. Мне казалось, что начни я говорить громче, внутри все тут же начнет взрываться и метаться из стороны в сторону. А мне не хотелось плакать. Не хотелось делать это в его присутствии.
- Так ты все-таки забыла, - Жак отвел глаза в сторону.
- Я сказала, что смирилась, но не забыла. Я бы никогда не смогла это забыть и никогда не забуду, - моя голова невольно коснулась его плеча, а руки белых краев его майки. - Ты – часть меня, и это важно. Действительно важно.
Его рука коснулась моей спины и это прикосновение обожгло. Пусть и через кофту в сумме с пиджаком, но все же обожгло. Я сильнее прижалась к нему, вдыхая знакомый запах. Запах города, его духов, его самого – все смешалось. Казалось так и пахнет жизнь. Вся моя жизнь того времени заключалась в нем, и я абсолютно ничего не могла с этим поделать.
Мы стояли так еще несколько минут, а затем вошли в здание общежития. Громкие голоса всех учеников, разговоры учителей и то, как Амбр звала всех к столу. Эти моменты кажутся особенно теплыми.
Сорок человек сидящих в одном помещении за разными столами. Я украдкой поглядывала со своего места на его лицо, вновь и вновь подмечая такие любимые мелочи. Вадим время от времени с усмешкой толкал меня локтем в бок, а Ася каждую минуту подтрунивала над моими взглядами, заставляя меня краснеть и смеяться то ли от счастья, то ли от того, что где-то в этой толпе раздается его голос.
Запеченная курица, вечерний Париж и он за соседним столом. «Прошу пусть секунда станет чуть дольше» - как молитву, повторяла я шесть слов.
========== Глава 58 “Плакать вдвоем”. ==========
В затруднительных ситуациях именно примитив самое лучшее. Утонченность хороша лишь в спокойные времена.
Выпейте.
Э. М. Ремарк. “Триумфальная арка”.
Прошло пару дней. Пару дней, каждую минуту которых я ожидала где-то отдаленно встретить его. Увидеть в конце коридора или услышать его голос в соседней аудитории. Но этого не случалось. Раз за разом, день за днем.
Я уже не могла грустить над этим. Мы были в одном городе. Этого достаточно. Это намного больше того, о чем я буду мечтать через месяц или даже год.
В среду после уроков я, недолго думая решила отправиться в общежитие. Попрощавшись с Вадимом и Асей, я медленно зашагала в сторону нужной мне улицы, считая проезжающие мимо меня разноцветные машины.
Время от времени я случайно наступала на какой-то листок или веточку, спрятавшиеся в каменной кладке дороги и слышала их тихий треск. Теплый ветер обдувал лицо, приятно холодя кожу шеи.
В конце переулка показалось здание общежития. Взобравшись по ступенькам, я вошла через главную дверь.
В зале первого этажа было темно и тихо. Большинство учеников после занятий предпочитали погулять или отдохнуть в каком-нибудь кафе. Даже Ася с Вадимом, вооружившись фотоаппаратами, направились в сторону Эйфелевой башни – главной достопримечательностью этого города, в то время как я старалась скрыться и закопаться в рутиной роте за четырьмя стенами.
Я поднялась на второй этаж, слыша раздосадованный скрип старых ступенек. В библиотеке горел свет. Множество стеллажей с книгами расположились у темных деревянных стен, посередине комнаты был большой ковер с зелеными узорами и множество кожаных диванов, на одном из которых я увидела знакомого мне учителя с рыжими короткими волосами.
- Здравствуйте, - тихонько сказала я в обыкновенной для библиотек тишине.
Андрей оторвался от какой-то книги и обернулся в мою сторону. На его лице тут же расцвела любезная улыбка.
- Привет, Софи. Решила позаниматься?
- Да, хотела отретушировать пару снимков, - сказала я и достала небольшую флешку из кармана светлых обтягивающих джинс.
- Хорошо, - он кивнул и вернулся к чтению.
Я неспешно подошла к одному из компьютеров и нажала на кнопку включения. Системный блок раздраженно загудел и я устало села на стул в ожидании того, когда на экране появится синий рабочий стол.
- Софи, - произнес учитель за моей спиной.
- Да? – я развернулась к нему полубоком.
- Ты не видела сегодня Жака?
- Нет, не видела, - неловко произнесла я.
Андрей отложил книгу в сторону и посмотрел на меня. Стоило подметить, что у него всегда было очень дружелюбное и приятное лицо. Мягкие черты, большие зеленые глаза, смешная бородка. Как ни крути, обыкновенный парень, хоть и учитель.
- Я не идиот, все понимаю, - с усмешкой начал учитель, - главное, возвращайся до отбоя. Так об этом никто не узнает.
Мои глаза смущенно округлились и, кивнув, я поспешила вернуться к работе с компьютером, но Андрей продолжил:
- Знаешь, после того, как он снова приехал сюда, его карьера пошла в гору. Предложения из всех журналов, модели теперь могут только мечтать о том, чтобы он сделал снимки для их портфолио. Еще год-два, и я почти уверен, что его пригласят и в другие страны.
- Да, вы правы, он мастер своего дела, - я кивнула и улыбнулась, вспоминая его многочисленные снимки.
- Такие парни, как он… До них не достучишься, верно? На первом месте его работа, его жизнь, его цель, мечта и только потом все остальное.
- Это мне в нем и нравится, - сказала я, - мне нравится блеск в его глазах, когда он говорит о работе, мне нравится то, как бережно он держит в руках камеру. Без всего этого он бы не был собой.
- Ты хорошо понимаешь его, да?
- Приходится.
- Он далеко пойдет. Очень далеко. Такое упорство я не видел ни у кого. Людям рядом с ним будет непросто.
Я посмотрела на учителя. Понятно было о чем он говорит. «Люди рядом с ним» - это я, и да это было непросто. Хотя нет, это было невозможно. Он был слишком высок, у него были слишком большие шаги. Ради меня, ему надо было постоянно тормозить, а это слишком большая жертва ради девушки, в которую ты даже не влюблен.
- Рядом с ним нет никаких людей. И не может быть.