Дальше гость стал расхваливать приемника, что мне захотелось взглянуть на альфу, хоть одним глазком. Я приоткрыла дверь в надежде увидеть его. Но, к сожалению, обзор загораживала парочка молодых парней, которые всё время крутились и не давали мне увидеть всю картину целиком.
Я мельком рассмотрела отцов двух семейств, которые восседали каждый на своем кресле, рядом с ними, на диване, расположились сваты. Я насчитала человек восемь, включая старейших. Жених вальяжно раскинулся на диване по сторону своего отца. Как я ни старалась, мне не удавалось разглядеть его лицо, он всё время сидел ко мне спиной.
Я настолько вжилась в роль шпиона, что не заметила, как и ко мне подкрались со спины.
— Что ты здесь делаешь? — неприятный голос застал меня врасплох.
Я подпрыгнула на месте, хватаясь за сердце.
— Черт, ты меня напугала! — я на секунду забыла кто стоит передо мной.
Тетушка, при параде и с недовольным лицом, встречала меня у двери.
— Ты как со мной разговариваешь? — возмутилась она. Я не успела отреагировать, как меня схватила за волосы и затолкала в соседнюю комнату, прежде чем дверь в гостиной открылась.
— Сдурела! — я кричала в ответ.
Клавдия продолжала восклицать и не довольствовать:
— Дрянная девчонка… знай свое место! Никаких манер!
Не помню, чтобы меня так унижали в своей жизни, и поэтому, не соглашаясь с её высказываниями, я намеревалась поставить тетку на место.
— Это вы должны знать своё место! Я — дочь Владислава Рапиры и его законная наследница, а не вы и ваша семья, которая нагло распоряжается моими деньгами, — прям с языка соскочило.
— Заткнись! — тетка замахнулась и отвесила мне пощечину. — Ты, никто, в этом доме, и уж тем более не наследница. Забыла, кто тебя приютил после смерти твоих родителей, дал кров, работу и еду?! Так ты решила отплатить нам за нашу доброту? Она права решила тут покачать… — хмыкнула Клавдия. — У тебя нет никаких прав. Милена — полноправная наследница, а ты… — из её уст выливалось столько желчи, одним словом, «прислуга», она попыталась унизить меня.
Я терпела издевательства своей тетки, сжимая кулаки и молчаливо проглатывая ушат помоев. Нельзя идти в бой не подготовившись. Нужно быть умнее, если в моих планах я всё еще видела уничтожение этой семьи. Не для того ли я пришла в этот мир, чтобы помочь Далии? Об этом мне тоже нужно было подумать.
Мне не хватало информации, и поэтому я давала возможность своей тетке выговориться. В порыве злости и гнева, человеку свойственно говорить правду. На что я и рассчитывала.
— Прикусила язык? — язвительно спросила она, раздражаясь моим молчанием.
Я смотрела на неё из подлобья.
— Слушай сюда, — она схватила меня за локоть и прижала к стене, — ты сейчас пойдешь к своей сестре и сделаешь так, как ты всегда это делаешь… и не дай бог если помолвка сорвется!
Дальше она сделала такой жесть, буто отряхнулась от меня, как от грязи, и вышла в коридор, оставив меня обтекать.
— Фу…Что это было? — осталось мерзкое послевкусие. Никакими мантрами, ахами и вздохами не восстановишь свою утраченную энергию. Ещё немного и, мне казалось, я сейчас взорвусь. Послал же Далии бог таких родственничков!
Я собрала растрепавшиеся волосы обратно в хвост, натянула улыбку, вышла через пару минут после Клавдии и направилась сразу в комнату невесты.
«Милена — полноправная наследница…» — эти слова засели в моей голове, как только я её увидела, и начали крутится в голове заезженной пластинкой по кругу. «Это мы ещё посмотрим!»
Я присела рядом с сестрой, наблюдая за ней и её реакцией. Она молчаливо оглядывала окружающих, снова тихая и покорная овечка, как в первый день нашего знакомства. Её накачали лекарствами прежде, чем вывели к людям, это я почувствовала, когда попыталась прочитать её. Пустота, безнадежность и странное чувство ожидания — передавалось мне от сестры. Я думала придется прикладывать усилия, чтобы включить свои способности, а они просто заработали. Как интересно! Очень хотелось узнать, на что я еще способна.
Когда в комнату вошли мужчины, нам дали понять, что семьи пришли к соглашению. Всем объявили, что свадьба Милены и Александра Вульфа состоится через две недели.
Для сестры, прозвучавшая даты, стала приговором. Я смотрела на неё, а сердце сжималось от боли. В голове раздавался её молчаливый крик. Чтобы как-то утихомирить эмоции, которые вызывали только отвращение, я пальцами стала наглаживать кулон, который висел на моей шее. Это отвлекало, и не давало сойти с ума. «Возьми себя в руки!» — я заставляла себя разобраться, где чьи эмоции, и постараться оградится от чужих.