– Мы с самого детства были с Элли не разлей вода. Ее мама заботилась обо мне, переживая, что мальчик растет только в мужском окружении, – Лекс улыбнулся воспоминаниям.
Мне на душе стало теплее. Так, словно я почувствовала: он был не один. У Лекса все-таки была семья, пусть и не совсем родная, но о нем заботился не только отец.
– Ее мама водила нас на фигурное катание, – Лекс закрыл глаза. – На танцы. Я стал очень разносторонним парнем, потому что отец всегда занимался со мной борьбой и другими штуками, которые, как он считал, должен знать и уметь парень. Годы шли, мы взрослели, менялись, но Элли всегда была рядом. Младше меня, она всегда бегала за мной хвостиком. Я считал ее подругой ровно до ее выпускного. А потом понял, что влюбился. Оказалось, что и она была в меня влюблена, но только скрывала это. Глупая девчонка, – столько нежности прозвучало в голосе Лекса, что я невольно позавидовала Элли.
Его особому отношению к ней. К тому, сколько их связывало. Не так, как нас с ним – неделя встреч и жаркая ночь. А гораздо больше.
– Знаешь, по всем канонам любовных романов, которые ты так любишь читать… – сказал Лекс, и я мучительно покраснела, вспомнив книги в мягких обложках с полуобнаженными властными героями, которые с удовольствием читала на ночь. – Мы с Элли должны были признаться друг другу в любви. И потом пожениться. Возможно, так и случилось бы, если…
– Ты не удрал, как заяц, от ответственности? – не выдержала и фыркнула я, вспомнив нашу с ним историю.
Лекс вздохнул и кивнул.
– Ну, почти так. Но не от ответственности. Понимаешь, Лара, я очень сильно любил маму. И видел, как страдает отец. Еще в детстве я помню, как поклялся перед самим собой, что отомщу бандитам. Тем, что убили мать. Проект «Вендетта», который стал роковым для нашей семьи, временно тогда заморозили. Отец ушел, оставив карьеру военного, чтобы воспитывать меня и не подвергать опасности. Он начал работать, а я… мечтал, что однажды займу его место там. Стану тайным агентом и раскрою бандитскую сеть. Посажу в тюрьму всех, кто виновен в смерти моей мамы. И эта клятва стала маяком для меня. Всю мою сознательную жизнь я знал, что так будет. Скажи, разве я мог привязываться к Элли или к тебе? Разве мог рисковать, подвергая смертельной опасности? Не зря говорят, что у тайных агентов не должно быть ни семьи, ни детей. Я сознательно сделал свой выбор в пользу мести за мать. И думал, что обману судьбу. Но не вышло. Я влюбился в Элли и долгие годы мечтал о том, как мы будем вместе. Но не сложилось. Я сделал ошибку с тобой, когда ушел и не подумал о последствиях. Знай, Лара, я никогда бы тебя не бросил, если бы узнал о том, что у меня есть ребенок. Поверь мне! – Лекс перехватил мои ладони, прижимая их к губам.
Но я отвернулась. На секунду мне стало больно. Очень больно. Он все время говорил такие правильные слова про ответственность и ребенка… но ни слова не сказал о чувствах. Да, я понимала умом, что семь лет назад мы слишком мало знали друг друга. Что между нами вспыхнула влюбленность и жаркая страсть, не больше. Но сейчас… прошло время, и мне было этого мало. Я стала взрослой женщиной и понимала, что довольствоваться огрызками чувств не собираюсь. Или все, или ничего. Я стану или миром Лекса так, что он забудет обо всем. О своем прошлом и любви к Элли, о своих планах на жизнь одиночки. Или просто не подпущу его к своему сердцу. Так будет безопаснее для меня. Потому что я достойна большего, чем быть где-то на периферии его обожания Майи и между его работой, местью, чувствами к Элли, которые он до конца не забыл, и остальным.
– Спасибо, что рассказал правду, Лекс, – я даже сумела натянуть улыбку на лицо, и мой тон стал отстраненным и сдержанным. – Это очень важно для меня, правда. Но я хочу, чтобы и ты знал. Я даже тогда, семь лет назад, не желала попрошайничать в чувствах. Для меня было проще уйти и не сказать о ребенке, чем выйти замуж по расчету, ради денег, чтобы ты обеспечивал и обожал ребенка, но не любил меня. Прошли годы, ничего не поменялось. Поэтому знай, ты не купишь себе идеальную семью ни деньгами, ни подарками, ни хорошим отношением к Майе. Если ты хочешь большего, тебе придется потрудиться, чтобы заслужить не только расположение ребенка, но и мое доверие. Понятно?