Он, напротив, от неожиданности ослабил хватку. Лекс тут же воспользовался этим, вырываясь из захвата. Несколько заученных движений – и пистолет отлетел в угол. А на лестнице застыл Сантьяго, по-прежнему держа Виктора на прицеле.
– Сантьяго… – пораженно выдохнула я.
Он собрался было выстрелить снова. Но в этот момент Виктор и Лекс снова сцепились.
Коротко выругавшись, Сантьяго убрал оружие. Он бросился к ним.
Я невольно отшатнулась, вжимаясь в стену и наблюдая за всем этим. Сантьяго определенно был не хуже Лекса. И хотя Виктор боролся, как одержимый, им все-таки удалось его скрутить.
Он не перестал вырваться ни на секунду. Даже, когда Лекс заломил руки за спину. Даже, когда Сантьяго схватил толстую веревку, сматывая запястья. Затих лишь через минуту. Когда Лекс зло бросил:
– Ну, все, художник. Больше ты не приблизишься к моей невесте. И рисовать будешь в тюрьме на стенах.
После этого Виктор замер, будто что-то внутри сломалось. Только светло-серые глаза посмотрели на меня. Пристально. Безумно.
– Ты так уверена, Лара, что это он – твоя судьба? – прошипел Виктор.
– И ни капли не сомневаюсь, – я гордо вскинула подбородок, отбрасывая с лица растрепанные волосы.
Втроем мы быстро вышли из подвала. Сантьяго запер дверь, оставляя внутри Виктора, а Лекс кинулся ко мне.
– Ты как?! Не ранена? Где девочки? – засыпал он вопросами, хватая за плечи и окидывая взволнованным взглядом.
– Я… я не видела их… – дрожа, всхлипнула я, и по щекам потекли слезы.
Лекс порывисто привлек меня к себе, гладя по волосам.
– А Аманда? – бросился к нам Сантьяго. – Она поехала сама вытаскивать вас! И похоже, попалась!
В этот момент послышались слова на испанском. Судя по интонациям, изощренные ругательства. И стук по дереву.
Переглянувшись, мы все бросились на звук. Вскоре перед нами оказалась дверь небольшой кладовки. Сантьяго рывком дернул засов, и Аманда, колотившая кулаками, едва не выпала в объятья. Она выпалила что-то на испанском, вытирая потекшую тушь, и я пару раз услышала в потоке слов имя Виктора.
– Это Виктор запер ее. Она приехала спасать вас, но сама попалась, – коротко пояснил Сантьяго, обнимая и успокаивая Аманду.
Шагнув ближе, Лекс тронул ее за плечо.
– А девочки? Где девочки? – взволнованно спросил он.
– Ты видела их? Умоляю, Аманда, скажи мне! – голос задрожал, когда я ухватила ее ладони.
– Я нашла их первыми, – улыбнулась Аманда. – Они уже с Радой. Они в порядке.
С моих губ сорвался долгий рваный вздох. Я закрыла глаза, чувствуя, как физически уходит напряжение. А Лекс уже бросился ко мне. Взяв мое лицо в ладони, он принялся покрывать его поцелуями со сбивчивым шепотом:
– Они в порядке, Лара, слышишь? Теперь все будет хорошо.
Я улыбнулась, будто еще не до конца веря в это. А поверила, когда мы вызвали полицию, а потом примчались в город и обняли дочерей.
Лекс прижимал нас к себе, и я чувствовала, что на душе – тепло, покой и уют, как в самом теплом доме. Ведь дом – там, где сердце. А у меня оно – это моя семья. Лекс и девочки.
Эпилог
Элли суетилась вокруг, то и дело поправляя на мне пышное белое платье. Спускаясь до пола, оно напоминало большое облако. Я неловко тронула фату, закрепленную поверх искусно уложенных локонов. В этот момент дверь в комнату приоткрылась, и в щель нагло всунули голову.
– Дэм! – возмущенно глянула на мужа Элли. – Тебя только здесь не хватало!
– Я – не жених, мне ее до свадьбы видеть можно! – усмехнулся он. – И вообще, Лара, у тебя там телефон звонит!
Я подобрала юбки платья, бегом выскальзывая в коридор. Чуть не снесла по ходу Дэма, но пусть бы сам попробовал побегать в таком наряде! Телефон обнаружился в детской. Майя и Тая там как раз показывали своих кукол малышке Элли и Дэма. Все трое девочек были одеты в красивые платьица с воздушными юбками, напоминая цветочных фей.
Я схватила телефон. На экране оказалась фотография Аманды и Сантьяго. Они улыбались в камеру на фоне московских небоскребов.
– Да? – выдохнула в трубку запыхавшаяся я.