– Лена простыла? – подорвалась с места главбух и, минуя меня, буквально вылетела из кабинета, заставив вжаться в дверную коробку. Как резво она двигается для пятидесяти лет! Видимо разговоры о том, что её видели в спортзале – правда.
– Ну, она же сидит напротив включённого вентилятора… – глядя ей вслед, сказала я, испытывая досаду. Блин, не с того разговор начала. Зачем про Лену ляпнула? Про Ирку ж рассказать хотела.
– Леночка, ты заболела? – замерев около нужного стола и обеспокоенно оглядывая сотрудницу, поинтересовалась Марь Иванна. А затем повела носом, чуть заметно скривилась и стала вертеть головой, пытаясь найти источник «аромата». Пахло, в общем-то, неплохо, но уж очень насыщенно. Вот теперь и она в курсе нашей «проблемы» и не надо ничего больше сочинять.
– Нет, – недобро поглядывая на меня поверх плеча начальницы, ответила девушка. Кабинеты смежные, дверь всегда распахнута. Мои слова она, как и другие члены нашего маленького коллектива, прекрасно слышала, но её хмурый взгляд был прерван очередным чихом. – Аллергия у меня, на новые духи Иркины!
– Да откуда мне было знать, что ты такая неженка? – поспешила оправдаться упомянутая особа, высунув голову из-за своего монитора.
– Я не неженка, просто нечего на себя полфлакона за раз выливать, – вздёрнув бровь, заметила в ответ Лена и снова чихнула, бедняжка. – Выключи уже вентилятор. Он эту вонь по кабинету разгоняет! Лучше бы открыла окно и проветрила, раз тебе душно. Или к себе свой вентилятор развернула.
– Так меня же продует! – воскликнула Ира и, возмущенно подскакивая с места и нависая над своим столом, добавила. – Французские духи не воняют! И, к тому же, это оригинальный шлейфовый аромат!
– А мне бюджетной туалетки хватает, – вернув внимание собственному монитору, фыркнула Лена. – Зато, не такой воню… навязчивой.
– Рыжова! – прогремел голос начальницы, догадавшейся, что я намеренно ввела её в заблуждение. – Как это понимать?
– Ну, ошиблась, – засунув руки в карманы бриджей, беззаботно пожала плечами я, продолжая стоять на пороге её кабинета в ожидании дальнейших действий нашей высшей инстанции.
Начальница пыхтела от возмущения, я же кусала край губы, чтобы не заржать. А что, нам одним страдать? У меня, например, тоже голова уже болит от «дивного» запаха, но Ирка никого не послушает, слишком уж упрямая. Остаётся уповать на дипломатичность и такт Марь Иванны.
– Ирина, чтобы несмела пользоваться подобными резкими духами! – беря себя в руки, потребовала та у Иры, оправдывая мои ожидания. Что ж, справедливый упрёк. Предупреждая возражения упомянутого сотрудника, женщина выставила ладонь, призывая дослушать, и пояснила своё требование. – Кабинет небольшой, а запах – потрясающе стойкий.
И упрёк и комплемент! Вот это уровень! Мне до такого расти и расти.
– Это да, – подтвердила кивком Ира, польщённо улыбаясь. – Куртка со вчерашнего дня пахнет. А я её поверх кофты надевала, когда ходила днём в магазин.
– Вот и береги эти духи для своих кавалеров, – подкинула ей идею начальница, потихоньку отступая подальше и прикрывая нос рукой. – А сегодня нам всем, по твоей милости, до конца дня его чувствовать. В обоих кабинетах!
– Можно окно открыть, – осознав размер последствий своего необдуманного поступка, робко предложила Ира. Хвастануть дорогим подарком поклонника перед коллективом – одно, а доставлять неудобство начальнице – другое.
– Конечно можно, – согласилась Марь Иванна. – На улице семнадцать градусов, простываю я махом. А Кате, только после выписки, свежий воздух на рабочем месте так просто необходим.
Закончив говорить, начальница недовольно поджала губы, многообещающе посмотрела на меня и удалилась в свой кабинет.
– Бли-и-н-н, – расстроено протянула Ира, сползая по стулу. – У меня от духоты голова разболится, а вечером Лёня гулять звал.