— Я хочу тебя, — сказал Грегор хриплым от волнения голосом.
— Тогда возьми меня, — сказала она от всего сердца. — Сейчас я хочу этого больше всего на свете.
Он захлопнул дверь и повел Джину вверх по ступенькам. Их ждала постель, пахнущая солнцем и лесными травами. Где они будут вместе.
Раздеваясь, они неотрывно смотрели друг на друга, потом обнялись и одновременно вздохнули с облегчением и нетерпением. Их тела жаждали друг друга.
Грегор говорил, держа ее в своих объятиях:
— Я люблю тебя, как никого не любил на этом свете, Я всегда буду любить тебя, Джина Стоун Макэлрой. Обещай, что однажды ты снова станешь моей женой. Обещай, что у нас будут дети, когда наступит для этого подходящее время. Обещай, что мы всегда будем вместе.
Она обвила его шею.
— Да! Да! Да! Тысячу раз да!
Они упали на кровать. Их губы встретились, руки переплелись и тела слились в одно. Он любил ее со всей страстью, которая накопилась в нем за месяцы, что они не виделись. Она отвечала на его любовь нежностью и чувственностью всего своего естества. Позднее, когда они в изнеможении оторвались друг от друга, Джина спросила, задыхаясь:
— А сейчас подходящее время? Грегор приподнял голову.
— Для чего?
— Для ребенка.
Он подскочил от удивления и нерешительным жестом положил руку на ее живот.
— Ты беременна, малышка?
Джина кивнула. Ее бледное лицо осветила улыбка. — Девять недель.
Грегор схватил ее в свои объятия и воскликнул:
— Это как раз подходящее время, маленькая. Это наше время!
Джина поднялась и устремилась в ванную. Он последовал за ней. Когда ей стало лучше, Грегор приложил холодное, влажное полотенце к ее лбу и отнес в кровать, а сам спустился в кухню, чтобы приготовить слабый чай и тосты. Он будет заботиться об этой женщине — женщине, которая носит его ребенка. Грегор Макэлрой осознал в эту минуту, что ему дан еще один шанс быть счастливым с Джиной. И он не упустит его.