— Есть еще медичка, — проговорил Яша.
— Медичка?
— Да, старенькая бабушка спрашивала…
Дверь с маленьким красным крестиком сверху находилась за шторкой в конце салона, рядом со входом в спасательный отсек. Сёма попытался её открыть — но безуспешно.
— Иди поищи что-нибудь, чем эту дуру можно было бы подковырнуть или двинуть, понял?
— Понял… А можно я ещё что-нибудь съем?.. И я пить хочу…
Мальчик по-портовому выругался.
— Знаешь что, я тоже жрать хочу, но терплю! И ты потерпишь! У нас пока больше ничего кроме конфет и орехов нет, нельзя съесть всё за один час!
Яшка опустил голову и побрёл в салон, раскачиваясь из стороны в сторону, как призрак. Сёма поспешил отвести глаза. Сбив дурацкую шторку в сторону, он принялся рассматривать дверь, пытаясь угадать, какой тип запора используется в данной модели.
И тут послышался грохот. Семён выбежал вслед за Яшкой, и увидел его лежащим в проходе.
— Мелкий?
Сёма наклонился к нему и потряс за плечи.
— Яшка! Яша, очнись!
Ему вдруг стало так страшно, как ещё никогда в жизни.
— Не умирай, слышишь? Вот я дурак, я даже не спросил, как давно ты проснулся! Схватив брата на руки, Сёма поволок его к медотсеку. Жгуче хотелось плакать, хотелось заползти под долбаный стол, как брат, зажать уши руками и запеть какую-нибудь песню.
Но слёзы пересохли, а помочь Яше мог только он. Нет такого стола в челноке, под которым он мог бы спрятаться.
От злости и беспомощности мальчик принялся пинать дверь и колотить ее кулаками, — но бесполезно. Надо было сразу отдать Мелкому всю еду! И о чём он только думал?
Сёма так мечтал однажды избавиться от Яшки, а сейчас больше всего на свете хотел услышать его голос. В изнеможении он упёрся в дверь лбом, прижав ладони к ее холодной и гладкой поверхности — и тут дверь открылась. Это сработала неприметная панель автоматического распознавания пассажиров.
С трудом удерживая тело брата, Сёма втащил его в медотсек. Колени дрожали. Голова раскалывалась, перед глазами плыло. Уложив Яшу на кушетку, он задрал ему рубаху и припал ухом к запавшей канавке под рёбрами. Сердце стучало, а значит, ещё не всё было потеряно.
Мальчик бросился к информационной панели.
— Запрос — «голод»!
— Нужного препарата не обнаружено, — ответил электронный голос системы.
— Голодание! Эммм… Истощение! Обезвоживание!
— Рекомендована капельница под номером 342.
Шкафчик щелкнул и открылся. Сёма бросился искать капельницу.
— Держись, Мелкий!
Он затянул руку Яши жгутом, как умел, и снял с иглы колпачок. Нащупав тонкую голубоватую венку трясущимся пальцем, он шумно выдохнул — и воткнул иголку.
В одно мгновение вена взбугрилась, а на мертвенно-белой коже проступила фиолетовая клякса.
Сёма вскрикнул, вытащил иголку. Из дырочки поползла струйка темной и вязкой крови. Тяжело дыша, мальчик замотал брату руку бинтом, нахмурился, закусил губу — и повторил попытку на другой руке, не торопясь и стараясь не прошить вену насквозь. На этот раз у него всё получилось. Закрепив мешочек капельницы на крючке держателя, он, пошатываясь, сполз на пол возле кушетки.
— Дай что-нибудь пожрать, — попросил Семён систему.
Голод усиливался, как и жажда.
— Нужного препарата не обнаружено…
— Витамины… Конфеты от тошноты…
— Рекомендованы леденцы под номером девять…
Сёма дрожащими руками нашёл упаковку, вскрыл сразу десяток леденцов и сунул их в рот.
Они были сладкими и мятными… Опомнившись, Семён выплюнул их в руку. Поколебавшись, вернул два под язык. Потом сходил за оставшимися припасами в салон и вернулся в медотсек.
— Вода! — скомандовал он информационной панели.
— Дистиллированная вода, номер один…
Он схватил большой флакон и хотел было припасть к нему губами, но побоялся, что не сможет остановиться. Осторожно наполнив мензурку до половины, жадно выпил содержимое. Вскрыв упаковку конфет, Семён бросил их все в бутылку, туда же отправились леденцы от тошноты. Заткнув горлышко пальцем, он принялся её трясти, пока конфеты не растворились. Осторожно, чтобы не пролить, он плеснул жидкость Яше в рот. Потом ещё немножко, и ещё.
Вскоре тот открыл глаза.
— Прости меня, — проговорил Яша.
— Ты ни в чём не виноват, — прошептал Сёма, — Это я виноват, понимаешь? Я должен у тебя просить прощения! Я отвернулся от тебя, когда был нужен. Всегда отворачивался! Я больше никогда… никогда не отвернусь. Мне без тебя нельзя. Должен же я быть кому-то нужен!
И тут прозвучал голос автопилота, громкий и пронзительный.
— Внимание! Курирующий полёт «Геркулес-8» зафиксировал аварийное вскрытие криокамеры. Производится экстренное торможение! Помощь прибудет примерно через тридцать минут. Потерпевшему предлагается спецпаёк. Пожалуйста, пройдите в аварийный отсек! Повторяю…
Сёма засмеялся и заплакал в голос одновременно.
— Ты слышал, Мелкий? До них дошёл сигнал! У нас есть еда, мы выживем! Ты ведь продержишься ещё полчаса?
Яша слабо улыбнулся в ответ.
Семён обнял его.
— Твой брат больше не трус. Я позабочусь о тебе. Я им всё расскажу, и мы полетим к деду!
Он сбегал за пайком, и до самой стыковки со спасательным шаттлом Сёма крепко держал Яшу за руку, словно опасаясь, что без его помощи эти тонкие пальчики не смогут удержать такую хрупкую и такую ценную для него жизнь.