И это же последний шанс повернуться и убежать в “человеческий” мир, к привычной жизни.
Издалека доносятся наши имена. Женихи зовут своих невест.
- Идем, - Энни на миг касается моей руки, дергает за рукав, словно почувствовав мою тревогу и нерешительность.
- Да, иду, - я киваю, но все равно ощущаю странную дрожь в груди.
Приходится самой себе напомнить: для меня это все не по настоящему. Просто фарс. Пока я не надела кольцо - ничего не будет.
Мы просто поднимемся на Холм и проследим, чтобы церемония Шона и Энни прошла как следует. Если же некромант все-таки рискнет сунуться - завалим его всей толпой. А после получим свою награду и вернемся в Рим. Всего-то…
Энни первой добирается до Шона. Протягивает руку своему волку и на мгновение замирает в крепких объятиях мужчины. Чтобы после встать с ним рядом и направиться по тропе вверх - к каменному дольмену.
Дальше начинается путь в мир “нелюдей”.
Самый “высокий” огонек все также стоит на месте. Ждет. Меня.
Чувствую стыд, неловкость и торопливо взбегаю вверх по тропе и, немного запыхавшись, встаю рядом с Шэром, принимая протянутую мужчиной руку.
- Я уж решил, что ты струсила и сейчас сбежишь, - насмешливо хмыкает привычный баритон.
- А я решила, что тебе не мешает взять пару уроков у ритора, - возвращаю ему насмешку в том же тоне. - К ним водят маленьких детей, чтобы не шепелявили. А то у тебя явная проблема с произношением. С трудом можно разобрать, то ли “Оксана”, то ли “Роксана”.
- Учту, - хмыкает атлант и тихо шепчет. - Маленькая врушка. Мы оба знаем, что у меня идеальная дикция.
Ох, кажется, я краснею. Хорошо, что под вуалью этого не видно. Как и моего смущения.
- Не волнуйся, скоро все закончится, - с нежностью маньяка обещает атлант.
Дальше мы идем молча.
Возле каменного дольмена Клонтибрета действительно собралась вся деревня. Четко разделившись на “нелюдей”, которые заняли западную часть Холма, и “человеческую”, которая волновалась на восточной половине.
Вот только лица у местных мрачные. Они явно не прочь выпить за здоровье молодых, но никому не хочется пить за упокой…
В резко наступившей тишине вдруг звучит песня. Высокая, мелодичная. Я не сразу понимаю, что это поют на разные голоса Шанаэйра и ее ученицы из обители. Они в белых хламидах друидов, лица и волосы скрыты капюшонами, но наставницу я узнаю. Она единственная, кто держит в руках витой узорчатый посох. Рядом с девушками и Патрик. Глава двуликих молчит, лишь сверкают золотой радужкой глаза. Он тоже в серой хламиде и капюшоне.
С любопытством тишком оглядываюсь. В таких обрядах я ни разу не участвовала. Да и не было у нас в Обители бракосочетаний. Откуда им взяться, если на пару сотен километров вокруг глухие леса и непроходимые болота с одной стороны, а с другой - горы.
Моей руки вновь касается чужая ладонь и я рефлекторно дергаюсь в попытке отстраниться. Но мужские пальцы не позволяют этого сделать, властно сжав мою руку в уверенных тисках.
Тартар и все его демоны!
Прикрываю глаза. Терпи, Рокс. Всего полчаса. Надо всего-лишь позволить остроухому нахалу “играть свою роль”. И, надо сказать, справляется он на все сто. В отличие от меня.
Слишком много людей вокруг. Слишком много взглядов, голосов, лиц. Да еще эти прикосновения… Не знаю, почему я так реагирую на атланта, на его близость?.. Когда он так близко, в моих венах словно вместо крови растекается лава и я начинаю все чувствовать слишком остро. Горячие пальцы, которые все плотнее сжимаются на моем запястье. Запах его кожи, который перебивает даже запах травы и майской ночи.
Я уже не уверена, что притворится его невестой было хорошей идеей.
Утешает лишь то, что если что-то пойдет не так, Шана прервет церемонию.
Песня заканчивается и девушка, скрытая плащом друида, фигура которой кажется мне смутно знакомой, начинает раздавать обручальные кольца из деревянной шкатулки.